Интервью - Анатолий Волков, врач

Хотя здоровый образ жизни – личное дело каждого, в последнее время им озаботилось государство. В Указе «О совершенствовании государственной политики в сфере здравоохранения» (от 7 мая 2012 года) сказано о необходимости формировать здоровый образа жизни граждан, «включая популяризацию культуры здорового питания, спортивно-оздоровительных программ». Региональная программа «Прогулка с врачом», пропагандирующая ходьбу, «Тур здорового образа жизни» в Бурятии, форум «За здоровую жизнь» в Екатеринбурге – забота о здоровье насаждается сверху по всей стране. Думский комитет по охране здоровья предложил создать сеть фитнес-клубов для менее обеспеченных групп населения, а губернатор Пензенской области Василий Бочкарев велел своим подчиненным за срок от 2 до 6 месяцев избавиться от лишнего веса. Наконец, до конца весенней сессии Госдума примет закон о штрафах за курение в общественных местах (в базовом антитабачном законе они не прописаны). Об инициативах сверху и здоровом образе жизни «Пятница» поговорила с известным врачом Анатолием Волковым. В его кабинете есть огромный аквариум со скатами и сомами, на письменном столе стоят фигурки животных. А вот пепельницы нигде не видно.

– Вы же были заядлым курильщиком – неужели нового закона испугались?

– Я уже лет семь не курю.

– В одном из интервью вы объясняли, что нет корреляции между курением и различными заболеваниями.

– Нет, конечно. Просто, если вы от курения хотя бы раз испытаете неприятные ощущения, это значит, что вы курите в неверном для себя режиме. Значит, нужно перейти на трубку, на другой вид табака. Либо бросить. Но лично я никогда не испытывал от курения неприятных ощущений, всегда это делал с удовольствием.

– А почему тогда бросили?

– Вообще-то я не собирался бросать. Просто хотел объяснить пациентам, почему им надо чего-то не есть. С продуктами это сложно, тут многофакторная история, а с сигаретами всего один параметр, все просто. Чтобы отказаться от привычки, нужно ответить на один вопрос: вместо чего человек курит? Что замещает? Ну и я сообразил, что та коммуникативная проблема, которую я от себя прятал с помощью курения, – ее уже лет 30 как не существует.

– Как вы относитесь к законодательному запрету на курение?

– Все зависит от того, на каком фоне человек курит, что с его организмом. Кому-то курение не вредно, а кому-то противопоказано, и для них закон может оказаться действенным, покольку он создает неудобства. Но вообще борьба – одно из самых бессмысленных действий. Не может печень бороться с почками. А социум – это такой же живой организм. В него подобная битва никак не вписывается.

– А если дым мешает другим?

– Московский воздух вредней любого пассивного курения.

– Словом, курение не противоречит здоровому образу жизни?

– Давайте оставим в покое эту формулировочку. Здоровый образ жизни – это точка зрения внешнего наблюдателя. Смешно: люди прячут от себя реальный смысл своих действий, но язык их выдает. Ну что за «образ»? Я бы говорил просто о здоровой жизни. Для этого нужно как минимум определить, что есть здоровье. Почему-то считается, что здоровье – это нормальные анализы, одинаковые для всех, хотя организмы все разные. Правда, у них есть общее свойство: они стремятся минимизировать затраты для получения максимального эффекта. Это и есть здоровье.

– Так что такое «здоровая жизнь»?

– Что такое правильная езда на автомобиле? Это соблюдение правил. Только там правила установлены, исходя из некоего коллективного опыта. У организма другая история. Это можно сделать, исходя из индивидуальных реакций, если быть внимательным. А если вы невнимательны, то можно посмотреть на реакции крови, в той части, где она взаимодействует с внешней средой под названием «пища», и убрать то, что не нужно, те продукты, которые требуют лишней затраты ресурсов.

– А фитнес, например, это здоровая жизнь или это образ?

– Образ, конечно. Тренеры часто «убивают» организм с единственной целью – сделать его худым. Они почему-то ориентируются на вес, а взвешивание человека – это одно из самых бессмысленных измерений. Ну как подсчет калорий. Это глупости примерно одного порядка. Потому что все люди разнородны по плотности. Взвешиваешь килограмм железа – все ясно. А взвешиваешь килограмм сала – у него объем больше, чем у килограмма мяса. И что мы взвесили?

– Говорят, первые пациенты появились у вас в 90-е годы, когда все вопросы решались в ресторане и у состоятельных людей наступил пик потолстения.

– Вообще-то тех, кто хочет похудеть, среди моих пациентов процентов 15. Все остальные – люди с какими-то хрониче­скими проблемами. Либо кто помоложе и кому не хватает работоспособности. Обычно это те, у кого сидячая работа. Сделает один, а за ним подтягивается вся его контора. Но даже если приходит тот, кто говорит «я хочу похудеть, у меня лишних сорок килограммов», – это ему только кажется, что у него проблема с весом, а других проблем нет.

– Почему анализ крови у вас в клинике такой дорогой и сдавать его приходится часто?

– Часто – это четыре раза за два года. Все вместе они стоят примерно 55-56 тысяч. При этом берется кровь, на основе которой делается от 150 до 300 анализов на отдельные продукты. Так что это не очень дорого. А сколько стоят капли в нос для человека с каким-нибудь вазомоторным ринитом. Рублей 70 самый дешевый флакон. В месяц их понадобится не меньше 30. За два года примерно столько же уйдет.

– Ваша методика помогает и от ринита?

– Конечно. Ринит – это отходы, которые не выводятся из организма, потому что кровь не очищается. А кровь – наш главный орган, она делает набор деталей – труп – живым организмом. Печень нужна, чтобы очищать кровь. Почки – чтобы очищать кровь. Легкие – чтобы снабжать кровь кислородом. И так далее.

– Для сложных процессов у вас простые объяснения.

– Принципы устройства организма всегда просты, это жизненные технологии сложны. Я ничего нового не придумал. Две тысячи лет назад в Китае доктор брал фарфоровое блюдечко, капал в него две капли крови из пальца и в одну добавлял капельку сильно разведенного какого-то продукта. И сравнивал, с какой скоростью высыхают капли. Если одинаково, то можно употреблять продукт.

– Что вас интересует помимо клиники? У вас огромный аквариум в кабинете.

– У меня дома целый зверинец. Рептилии, черепахи. Птицы, карликовые бараны. Опять же рыбы. У меня есть арапаима, которая водится в Амазонке, одна из самых древних рыб на Земле, красоты необыкновенной. Моя достигает 120 см в длину, но они бывают и гораздо крупнее.

– А львы и тигры у вас есть?

– Хищников не держу и с недоверием отношусь к тем, кто этим занимается. Обычно это люди, которые не любят животных, но им важен статус.

– Как у вас хватает времени на зверей?

– Каждую неделю по субботам с утра еду на Птичий рынок, корма закупать. Мне нужна живая рыба для черепах, ну и там всякие овсы.

– А еще я слышала, вы увлекаетесь орхидеями.

– В моей оранжерее есть растения, которыми даже Ботанический сад не может похвастаться, потому что мне мои пациенты тащат отовсюду семечки, косточки, я их сажаю – и они прорастают. Кофе плодоносит, собираем урожай, авокадо такой высоты вымахал, что перестал помещаться в оранжереи, пришлось отдать.

– Как вы оставляете все это хозяйство, если, например, едете в путешествие?

– Я не путешествую. Мне не нужно. Весь мир у меня дома.

– А как отпуск проводите?

– Я уже лет 30 не брал отпуск – от чего мне отдыхать? Я не устаю, потому что делаю то, что люблю.

– И давно у вас хобби появилось?

– Я в детстве был «ушиблен» Джеральдом Дарреллом и мечтал стать зоологом. А собирать животных стал с 1996 года, сначала в московской квартире, а потом понял, что нужно переезжать за город. Вы знаете, я очень люблю все живое, все живые системы. Организмы функционируют примерно одинаково, процессы в них сходные и за ними безумно интересно наблюдать.

– Вы не из тех, кто любит предметы – картины, антиквариат?

– Мне очень нравятся старые парусники, я даже понемногу занимаюсь моделизмом. Так что не все предметы для меня мертвые.

– А какие?

– Архитектура. Вот ее я не люблю.