Выставка семейных ценностей
«Бидермейер» в Пушкинском музее – редкая выставка, показывающая действительно доброе и исключительно добродетельное искусство, прославляющее семейные ценности
Стиль бидермейер долго числился в истории искусств и глазах просвещенной публики второсортным – бюргерским, вторичным, ограниченным, даже синонимом дурновкусия. И только лет десять назад он вдруг обратил на себя внимание серьезных музеев, переставших стесняться делать выставки из портретов перекормленных детишек, волооких барышень и благородных отцов, писанных самым аккуратным образом.
Не то чтобы в таком искусстве была какая-то эмоциональная потребность или возникла нужда в прославлении мещанских добродетелей, скорее надо было показать миру нечто новое, и за это сошло подзабытое старое. Что же касается частных коллекционеров и неискушенной публики, то они доброе и понятное искусство бидермейера всегда любили.
На выставку в Пушкинский музей привезли лучшие образцы живописи венского бидермейера из собрания князя Лихтенштейнского, чьи предки составили внушительную коллекцию художественных ценностей и особенно чтили стиль, воспевающий семейные ценности, общие для монархов и простолюдинов.
В Белом зале на почетном месте висит портрет будущего князя Иоганна II на белом пони. С любовью к маленькой лошадке и голым розовым княжеским коленкам портрет написан Фридрихом фон Амерлингом в 1845 г. и представляет собой совершенно умилительный вариант конного парадного портрета, где на коне прежде всего ребенок, а уж потом титулованная особа.
Дальше, на галерее, висит рисунок, где легкий карандаш Петера Фенди запечатлел первые шаги того же Иоганна II, обращенного к зрителю голой увесистой младенческой попкой. Дойдя до этого обескураживающего содержанием рисунка, зритель уже насмотрелся на стольких сладких младенцев, многодетных мамаш, благодарных сыновей, увидел череду мужей, обремененных заботами, и девушек с замутненным взором и шейкой цвета зефира, лицезрел столько нравоучительных сцен из сельской жизни, что всему умиляется автоматически. Орган, отвечающий за иронию, перегорел у него на первом десятке экспонатов.
Среди привезенных на выставку картин встречаются вещи разного качества, и если цветочные натюрморты Йозефа Нигга рвут глаз какофонией красок и прорывами едко-розового, то цветочные композиции Фердинанда Георга Вальдмюллера писаны очень мастерски, как и портреты и пейзажи этого образцового мастера бидермейера, начинавшего, к слову, разрисовщиком конфетных коробок.
Но в целом уровень живописи, представленной выставкой, такой, что не оставляет возможности относиться к бидермейеру снисходительно. Да, гениев и титанов этот стиль не родил, не требовались они ему, зато мастеровитых живописцев, прилежных акварелистов и вдохновенных пейзажистов поставил в большом количестве. А что до мещанских добродетелей, так певцов порока в последующем за бидермейером будущем искусство предъявит столько, что мало до сих пор не кажется.