Виктор Пелевин выпустил новый роман

Новый роман Пелевина вышел почти бесшумно. Просто лег на прилавки магазинов в день Х. Никаких незапланированных утечек текста, пресс-туров в типографию и экземпляров, подписанных самим автором. Никакого шума. Это не самоуверенность, это усталость. Она явственно проступает и в тексте, вроде бы энергичном, местами остроумном и все же невыносимо тяжелом для прочтения, отягощенном избытком никуда не ведущих аллюзий, обилием ребусов и затейливых, но по сути пустых философских диалогов о кажимостях, мнимостях и нереальности писательских выдумок. «Зачем это вообще читать?» – вопрос, который начинает преследовать с первых же страниц книги. И вероятность, что на этот раз даже самые страстные апологеты пелевинской прозы в ответ только растерянно разведут руками, высока как никогда. И возможно, даже они не доберутся до финала, застряв где-нибудь на рассуждении о том, что читателя надо искать в себе.

Граф Т. всеми силами стремится в Оптину пустынь. Что она такое, он, правда, не знает, как и никто вокруг. Графа преследуют молодчики из сыскного ведомства, но Т., мастер боевых искусств, сопротивляется профессионально. Окровавленные преследователи корчатся в кустах, а граф Железная Борода (в бороду вплетена проволока) шагает себе дальше. У Т. есть прототип – граф Толстой, в наследство от него Т. получает Ясную Поляну, название изобретенной им школы рукопашного боя «непротивление злу насилием», или «незнас», а также сходство с толстовскими героями.

Т. задумчиво вглядывается в ползущие по небу облака, как князь Андрей, едва не отрубает себе палец, как отец Сергий, общается с говорящей лошадью, хитро подмигивающей Холстомеру. Попутно Т. выясняет, что он всего лишь фантом, выдумка демиурга Ариэля и группы соавторов, сочиняющих про Т. книгу. Из-за кризиса книга остается недописанной, и Т. постепенно сам перерождается в автора. В параллельной сюжетной линии присутствует и Достоевский; про него придумывают компьютерную игру-стрелялку. История Т. – тоже классическая компьютерная игра, хотя и аркадная, бег с преодолением препятствий.

Потому-то все эти бега и расправы разворачиваются в условном, виртуальном, напоенном самыми разнообразными аллюзиями пространстве. Каббала, зороастрийцы, святой Грааль, таинственный обелиск в саркофаге египетского фараона, секта поклонников гермафродита с кошачьей головой, которому нужно принести в жертву Великого Льва. Хоровод, который водят философ Соловьев, обер-прокурор Победоносцев, верный автору Чапаев, правда теперь в обнимку с пустынью, а не пустотой... Как хотите, а в этом романе есть какая-то болезненная избыточность. Даже если предположить, что перед нами фирменное пелевинское зеркало, поднесенное к агонизирующему массовому сознанию. Увы, на этот раз вышло совсем уж не похоже. Зеркало кривое, которое к тому же все время плюется. Сквозная мысль романа – управляемость и безволие современного человека, которого дергают как марионетку самые разные силы, от работодателя до рекламы. За всем этим, как и за подробным рассказом о кухне издательского бизнеса, каламбурами вроде «премия «Большая Гнида», да и за выбором центральной темы «писатели – герои – читатели», слышится вой измученного необходимостью создавать очередной текст автора.

В романе мелькает мысль, что герои Толстого – это на самом деле души умерших бумагомарателей, которые, погибая в битвах и под поездами, расплачиваются за свои литературные грехи. Пе-левин – это просто герой Толстого, который стал писателем.

Пальцы ни при чем

Лошадь, только что тянувшаяся губами к траве, подняла морду, поглядела на него колдовским пурпурным глазом и отчетливо произнесла: – Рубить палец не надо, барин. Т. от неожиданности выронил топор. – Что? – спросил он. – Что ты... Что вы сказали? – А то, барин. Пальцы тут ни при чем...