Люк Бессон проявил веселье, какого не было у него со времен "Пятого элемента"

Это экранизация комикса, материал самый благодатный. Молодая журналистка в начале XX века похищает из Египта мумию, потом гоняется по Парижу за птеродактилем, тысячью нелепых способов пытается устроить побег из тюрьмы медиуму, оживившему эту доисторическую зверюгу, непринужденно общается с мертвецами и первыми лицами государства. Кроме нее по городу мечется целая кавалькада говорливых эксцентричных персонажей.

Бессона все это раззадорило не на шутку, и он сделал кино во всех отношениях легкомысленное. Он ни в коем случае не собирается загружать публику соображениями и сложными эмоциями. Но и слово «развлечение» тут не совсем подходит. Приключения Адель должны увлечь, как увлекали в свое время романы Жюля Верна. Не компьютерный птеродактиль или прочие не самые, прямо скажем, невиданные трюки тут главное, а азарт и авантюрный дух, чистый и опьяняющий. И в этом Бессон подчеркнуто старомоден. Возможно, поэтому он и отправился в Париж столетней давности, в то время когда планета еще казалась большой и неизведанной. При этом ретро-романтизм Бессону чужд. Сам-то он человек вполне современный и циничный и манипулирует труппой цирковых персонажей, сохраняя ироничную дистанцию.

Сравнения тут, разумеется, напрашиваются, и очень настойчиво. Бессон первый же заявил, что Адель Блан-Сек хронологически могла бы быть мамой Индианы Джонса. С таким же успехом можно утверждать, что кинематографически он – ее папа. И «Парк юрского периода», и «Амели», и кучу другого жанрового кино будут вспоминать все. Бессон этого нисколько не стесняется. Весь приключенческий кинематограф – его кладовка, из которой он может таскать, что захочет, и в любых количествах. «Адель» показала, что кладовка эта достаточно велика и царит в ней симпатичный бардак.

Организован же он вокруг главной героини (Луиз Бургуан, та, что номинировалась на премию «Сезар» за роль в «Девушке из Монако»), которой Бессон искренне любуется и восхищается. Ему всегда нравились бойкие барышни, но эта пошла дальше других. Если раньше в характерах его героинь был хоть какой-то намек на внутренний драматизм, то разрушительный энтузиазм, беззаботность и самоуверенность Адель превосходят все мыслимые пределы. Эта девушка не рефлексирует, она идет напролом. Она даже со своей мертвой сестрой разговаривает без особой меланхолии. Смерть для нее не фатальная неизбежность, а досадная и вполне преодолимая неприятность. Ну а прокатиться по реке в саркофаге в обнимку с мумией – это вообще раз плюнуть. Бессон сделал Адель законченной хулиганкой и всеми силами старается своим фильмом заслужить хулиганскую репутацию сам.

Таким его и любили 13 лет назад, когда после «Никиты» и «Леона» вышел «Пятый элемент». Теперь в этот ряд можно смело вписать и «Адель», а остальное с легким сердцем забыть, как скучный сон.