Людмила Улицкая написала роман о диссидентах

Читая новую книгу Людмилы Улицкой, постоянно вспоминаешь ее «детский проект», призванный научить юношество терпимости к иной, чем их собственная, системе ценностей.

И дело тут не только в том, что «Зеленый шатер», роман в новеллах, со сквозными персонажами, тоже рассказывает о бесконечном разнообразии судеб, характеров, умов.

Главные герои романа, три московских друга: утонченный музыкант Саня, рыжий еврей Миха, одаренный одним, но великим даром – сочувствия, предприимчивый дылда Илья-фотограф, рождены в 1938-м, мужают в послевоенное и оттепельное время, созревают в брежневскую эпоху. Илья и Миха становятся диссидентами, Саня – теоретиком музыки.

Жизненный путь каждого, с сюжетными ответвлениями, уводящими в судьбы их отцов, матерей, жен, любимых женщин, излагается предельно просто. Роман подчеркнуто традиционен, никаких литературных экспериментов – все внимание автора здесь явно нацелено на то, о чем (а не как) рассказать.

Впрочем, читатель, достаточно осведомленный о похоронах Сталина, молодежном фестивале 1957 года, выходе на Красную площадь крошечной демонстрации в августе 1968-го, о жизни диссидентских кругов и самиздате, не отыщет в этой книге ничего принципиально нового, неизвестного. Даже если слышать в точности те истории соблазнения диссидентов гэбистами, что приводятся в «Зеленом шатре», им и не доводилось, слышать похожие случалось наверняка.

Итак, Людмила Улицкая повествует о событиях давно и неоднократно описанных – в чем же тогда смысл ее романа? Это просветительский проект.

Улицкая рассказывает историю поколения сегодняшних семидесятилетних – для их внуков и правнуков. Для тех, в ком слова «Сталин» или «кагэбэшник» не вызывают никаких эмоций – они уже толком и не представляют, кто это. Пафос ее художественного высказывания необычайно прост, а вместе с тем значим и заключается в следующем: вот так, дорогие дети, люди жили. Так жили ваши бабушки, дедушки и прадедушки.

В коммуналках, полуподвалах, на генеральских дачах, в сараях, в лагерях. Вот так общались. Не чатились, не слали sms – ходили на каток, гуляли, сидели на скамейке. Вот какие книжки читали. Вот так оставались вечными подростками. Вот так молились – кто катакомбному русскому Богу, кто – Богу иудейскому.

Вот так предавали – отрекались, соглашаясь на сотрудничество с ГБ, так шли на неизбежные компромиссы, а вот так – всем видно? – хранили верность даже до смерти.

Все обстоятельства, события и судьбы проговорены здесь очень внятно, но это не тенденциозная, не назидательная – это нравственная проза. Улицкая выстраивает мир, для которого понятия добра и зла актуальны. И значит, поступки ее персонажей остаться «по ту сторону» заведомо не могут – и неизбежно оказываются либо благородны, либо низки, либо слабы... Из чего совершенно не следует, что Улицкая не ведает полутонов и свершает над героями суд.

Суд вершит та система координат, в которой ее художественный мир расположен, – сама Улицкая, напротив, всех их, предателей, ревнивиц, изменщиков, заранее жалеет, заранее прощает. Просто потому, что они – «люди нашего царя» и ее дело лишь рассказать, как оно все было.