В спектакле "Город. ОК" Владимир Панков соединил Глупов и Нью-Йорк

В этой работе, которая создавалась всего месяц, встретились панковские саундрамовцы и американские артисты русской выучки, окончившие в 2005 г. Школу-студию МХАТ (курс Олега Табакова и Михаила Лобанова). Ген русского репертуарного театра оказался настолько сильным, что, вернувшись на родину, американцы создали театр «Шестая студия», по образу и подобию ансамблевого репертуарного театра и преимущественно с текстами русских авторов – от Достоевского и Островского до Гришковца и братьев Пресняковых.

«Город.ОК» разрабатывает тему, ключевую для всего творчества Владимира Панкова, – общность людей и разность менталитетов, вавилонское смешение языков и понимание поверх языковых барьеров, глобализация и нивелировка национальных культур. Все эти мотивы звучали и в русско-французском «Молодце» Цветаевой, и в русско-староузбекских «Семи лунах» Навои, и в «Ромео и Джульетте», где сталкивались «титульная нация» и «понаехавшие», звучали английский, русский, башкирский, узбекский, бурятский и табасаранский языки.

«История одного города» Салтыкова-Щедрина и «История Нью-Йорка» Вашингтона Ирвинга, написанные с разницей в 60 лет, привлекли создателей спектакля целым рядом пересечений – авторской самоиронией, сатирическим ракурсом, выбором повествователя – в одном случае неизвестного летописца истории вымышленного Глупова, в другом – малоизвестного, куда-то пропавшего историка реального Нью-Йорка. Впрочем, все эти красивые рифмы, авторские миры и прочие прелести литературоцентричного театра тонут в океане драйва, многоголосного пения и яростного пацифистского пафоса. Гоголь, Клавдиев или Салтыков-Щедрин оказываются у Панкова на одно лицо, зато его стиль уж точно ни с чьим не спутаешь.

Сцену пересекает «река Гудзон» – изогнутый желоб с водой, по которому плывет покорять Америку голландский «Ноев ковчег». На одном берегу – Америка с ровным газончиком под ногами и опрятными людьми (актеры «Шестой студии»). На другом – страна аборигенов, головотяпов, где верховодит, дослужившись до градоначальника, главный адепт панковской труппы Павел Акимкин.

С жидкой грязью под ногами и дикими традициями – месить муку в реке и тяпаться головой о своего визави, отчего тот валится наземь. Их встреча – встреча аборигенов и цивилизации, Востока и Запада, жгучего любопытства и вечного недоверия, разных мелодий и ритмов наконец: так, «В дуновение ветра» Боба Дилана речитативом вплетается грозное российско-чиновничье «р-разорю». Эта встреча рано или поздно обязана закончиться войной – голландцев ли с янки, европейцев ли с аборигенами, глуповцев ли с жителями Стрелецкой и Навозной слобод, не желающими «признавать горчицу», – не суть важно.

Итог все равно один – разруха, грязь, черепа, перед которыми равны и самостийные дикари, и носители общечеловеческих ценностей.