Московские власти меняют подход к сохранению памятников архитектуры

Руины на месте бассейна на стадионе «Динамо» и блеск современной отделки Военторга, сгоревшая дача Муромцева и цветастая гостиница «Москва» — с этого видеоряда 11 октября началась пресс-конференция не правозащитников и краеведов, а Мосгорнаследия. Его руководитель Александр Кибовский объявил о новой политике города по отношению к историческому центру, используя выражения «сохранять и популяризировать историческое и культурное наследие» и «это не место для девелоперских проектов».

В рамках новой политики уже расформирована комиссия, решавшая судьбы исторических зданий (в 3342 случаях из 4000 рассмотренных с 1995 г. ее члены проголосовали за снос). И тут же создана новая (в нее, правда, отчасти вошли прежние люди). «Предыдущая комиссия тоже была создана с благими намерениями, — считает координатор “Архнадзора” Константин Михайлов, который согласился участвовать в работе новой. — И пропорциональный состав был примерно такой же: шесть-семь представителей общественности и значительно превышающее их число чиновников, которые исполняли политическую волю прежнего руководства города, что и привело к катастрофическим последствиям для исторической Москвы. Единственная гарантия, что новая комиссия не станет инструментом уничтожения, — воля нового правительства, которая сейчас направлена на сохранение, — так оно по крайней мере говорит. И то этой воли не хватило, чтобы отстоять Веерное депо, Соборную мечеть — всего 12 исторических зданий, разрушенных в 2011 г.».

Комиссия еще не начала работать, но Михайлов заранее беспокоится, что у нее будет больше полномочий, чем у предыдущей: например, она сможет определять границы охранных зон и решать, включать ли строение в реестр объектов культурного наследия. «Как этим могут заниматься члены комиссии, которые не являются аккредитованными экспертами в данной области?» — удивляется Михайлов. Пока это не ясно: регламент работы комиссии еще не определен.

Чиновники выдвигают две новые схемы взаимодействия с людьми, которые непосредственно связаны с памятниками историко-культурного наследия: с жителями и арендаторами старинных домов. В первом случае город предлагает субсидии товариществам собственников жилья (ТСЖ) на ремонт и реставрацию зданий. Во втором — преференции арендаторам, которые вкладываются в реставрацию.

Смета на лепнину

Еще в январе 2011 г. председатель правления ТСЖ «Печатников пер.-16» Саодат Юрова была приглашена на встречу с главой управы Мещанского района в числе всего пяти приглашенных представителей товариществ. «Я не знаю, по какому принципу выбрали именно нас, — рассказывает Саодат, которая живет в трехэтажном доме 1900 года постройки. — У нас поинтересовались, готовы ли мы софинансировать капитальный ремонт наших зданий — оплатить всего 5% или немного больше. Мы согласились».

Сейчас этот дом выглядит диковато: часть фасада на первом этаже выкрашена ярко-голубым, рядом — фисташковым, в целом здание бледно-зеленого цвета с белой лепниной, местами — с оголенной красно-кирпичной стеной. «Ремонт начнется буквально завтра, — сообщила “Пятнице” 12 октября Юрова. — Но фасада он как раз не коснется». Дело в том, что на фасад город выделил день­ги из расчета на ремонт типового дома с гладкой стеной, а подрядчик насчитал намного больше. «Мы договорились с чиновниками перенести ремонт нашего фасада на 2012 год, исключив эту статью расходов из нынешнего», — рассказывает Юрова.

Дом в Печатниковом переулке оказался одним из восьми исторических зданий в ЦАО, которым не подошли стандарты городской программы капитального ремонта. Они — участники пилотного проекта, в рамках которого город оплачивает до 95% стоимости ремонта и реставрации жилых объектов культурного наследия (до 2011 г. такие дома не могли попасть ни в одну программу), остальное обязаны оплатить владельцы квартир. По словам Кибовского, смета на ремонт этих домов должна рассчитываться не по стандартам департамента капитального ремонта, а в каждом случае индивидуально после описи дефектов и согласовываться с Мосгорнаследием. В этом году такого не случилось: деньги в этих восьми домах пошли только на ремонт кровли и инженерных коммуникаций. «До сих пор, куда бы мы ни обращались — в префектуру, департамент культурного наследия, департамент капитального ремонта, — нам отвечали, что вопрос финансирования капитального ремонта в домах-памятниках не решен, — говорит сопредседатель фонда защиты памятников и историко-культурных территорий и объектов “Созидание” Ирина Дружинина, сама живущая в доме-памятнике в Варсонофьевском переулке. — Но теперь у нас появилась надежда: чиновники обещают уже в этом году доработать программу субсидирования ремонта и реставрации жилых домов, являющихся памятниками. Значит, в 2012-м мы сможем принять в ней участие».

С учетом затрат

По нынешним законам, сколько бы ни вложили в сохранение памятника частные лица или организации, у них нет никаких льгот при аренде этого помещения. Если же они захотят стать собственниками, то и здесь никаких дополнительных прав у них нет, в аукционе они участвуют на общих условиях. Однако с 1 января 2012 г. в Москве предполагается ввести режим благоприятствования для инвесторов, вложивших собственные средства в реставрацию памятника архитектуры. Для них будет снижена стоимость аренды, а при покупке здания из его цены вычтут стоимость реставрации. «Вы не представляете, какая это благая весть для нас, мы за это бились с 2001 г., — сказала “Пятнице” директор дома-музея “Усадьба Муравьева-Апостола” Татьяна Макеева. — Все это время мы восстанавливали из руин парадный дом усадьбы и платили не только за комплексную научную реставрацию, но и за само право ее проводить. За это время цена аренды выросла во много раз».

Потомок русского декабриста швейцарский финансист Кристофер Муравьев-Апостол приехал в Москву в 1991 г., увидел, как говорит Макеева, «жилище своих предков в ужасном состоянии и решил его спасать». Спустя девять лет он добился права на аренду дома на Старой Басманной и начал реставрировать его. На работы было потрачено в общей сложности около $12 млн. «И ведь Кристофер не из скважины деньги качает, — говорит Макеева. — Эти траты — бездонная бочка».

Муравьев-Апостол — один из редких инвесторов, который отреставрировал архитектурный памятник не для того, чтобы закрыть его от посторонних, а, наоборот, сделать доступным для посещения. Здесь проводятся выставки и круглые столы, посвященные сохранению культурного наследия, устраиваются праздники для детей из интерната.

Еще один пример комплексной научной реставрации в центре Москвы, выполненной на деньги частных инвесторов, — усадьба Соймоновых-Соболевских на Малой Дмитровке. Инвестиционная компания «Олимпийский дом» буквально спасла здание от гибели. В отличие от дома Муравьева-Апостола сюда нет свободного публичного доступа. «Это современное комфортабельное офисное здание, однако вы не увидите здесь никаких следов инженерных коммуникаций, батарей отопления», — рассказывает автор проекта реставрации Александр Студеникин. Работа была сделана всего за три года (офисный центр открылся в апреле), однако, как подчеркивает Студеникин, «никто не давил». Заказчики понимали, что при кропотливом восстановлении лепнины, позолоты, каминов, наборного паркета спешка невозможна.

Усадьба Соймоновых-Соболевских стала примером того, как при реставрации может быть убрана часть «культурного слоя». «Обычно в городских условиях это не удается, но в данном случае двор устроен так, что перед центральным входом стало возможно плавно снять грунт на 95 см — и дом из-за этого обрел свою первоначальную высоту», — говорит Студеникин. Полное взаимопонимание заказчика, реставраторов и подрядчиков он считает счастливым стечением обстоятельств.

Сергей Мартынов, член совета директоров компании «Олимпийский дом», курировавший восстановление особняка, признает, что это историческое здание пока является для них пассивом. «Нынешнее московское законодательство, при котором, вложившись в реставрацию здания, ты не имеешь на него никаких прав, является главным препятствием для инвесторов, — говорит он. — Срок аренды всего 25 лет, половина из которых тратится на реставрацию. За оставшееся время инвестор не только прибыли не получит, но даже не окупит затрат». По словам Мартынова, если инвестору дадут наконец возможность приобрести отреставрированное здание с учетом понесенных затрат, это сдвинет с мертвой точки ситуацию с реставрацией памятников архитектуры в Москве. «А пока что мы вкладываем деньги в объект, принадлежащий кому-то другому, — естественно, таких, как мы, немного, — отмечает он. — Если ситуация изменится и появится новый закон, я буду обеими руками “за”. Только бы чиновники потом нюансами все не испортили».