Спектакль «Fucking A...»: московские хипстеры вышли на сцену

В фильме Мудиссона Fucking Amal (1998) несовершеннолетние обитательницы шведской провинции становились лесбиянками от скуки и одиночества. Героинь московского спектакля тоже мучает вечное подростковое «все надоело». Но в их комическом нытье («Чертов Омоль, все модное приходит сюда только через два года, когда перестает быть модным») отчетливо слышится вопль юного жителя современной глобализированной деревни о тщетности любых попыток выделиться из толпы.

Спектакль – режиссерский дебют актера Театра.doc Донатаса Грудовича, известного нетеатралам по фильмам Валерии Гай Германики. Со сценарием картины Мудиссона он обращается очень вольно. В первую очередь меняет жанр, превращая нежную драму взросления в издевательский молодежный хоррор.

В черной-черной комнате есть черная-черная дверь. Она открывается под тихое потрескивание электронной подзвучки и таинственное мерцание зеленого светильника. Почти весь спектакль проходит в полумраке. Эпизоды монтируются через затемнение. Иногда из динамиков доносятся устрашающий рев, хрипение, шипение. Иногда сам Грудович, пародируя юных певцов инди-групп, цедит в микрофон мрачные, забавно многозначительные песни. Спектакль оформлял известный уличный художник Миша Most (граффити «Зачем»). Шведских школьников он одел в неброские, вроде бы повседневные, но похожие на униформу костюмы (серебристые лосины и олимпийки всех оттенков серого маркированы загадочными прямоугольными принтами).

Как настоящий молодежный хоррор, «Fucking A...» скорее смешной, чем страшный. Самоутверждение через инаковость высмеивается при помощи жанровых клише. Героиня, к которой никто не приходит на день рождения, стала похожа на фантастического фрика из фильма ужасов. Эту роль грустной зомби, влюбленной в самую популярную девочку в классе, играет звезда сериала «Школа» Анна Шепелева. Соперник героини, еще один скромный подросток, настолько типажен (славный парень из небольшого городка), что режиссер наделил его пластикой робота. В отличие от радостного манифеста гомосексуальности, которым заканчивается фильм Мудиссона, финал спектакля саркастичен. Какими бы извилистыми ни были мелодраматические коллизии, все равно все закончится очень обычно: героини вырастут, выйдут замуж за скучных людей и останутся жить в скверном городишке.

Персонажи Грудовича разговаривают на языке сериала «Школа», но повадки и внешность выдают в них скорее столичных фланеров и денди, молодых людей широких, но не глубоких интересов в области искусства и гуманитарных наук, посетителей модных мест и читателей журналов, умеющих коснуться до всего слегка.

Программная статья Юрия Сапрыкина о московских хипстерах вышла в «Афише» два года назад, а сегодня этот трогательный образ уходит в прошлое. Хипстер молод и не хочет быть как все. Но на каждом шагу его подстерегают опасности, лишающие лелеемой идентичности: взросление, серьезное занятие, выход в тираж. Что ж, выращенная в кафе, кинотеатрах и на выставках современного искусства молодежная субкультура на закате своего существования добралась наконец и до театральной сцены.