«Книга художника. Испанская коллекция»: в Пушкинском музее выставлена графика Пикассо, Дали, Миро и других испанцев

В полном названии выставки в Отделе личных коллекций Пушкинского музея перечислены шесть ее авторов, и этот список вдохновляет: Пикассо, Дали, Миро, Грис, Клаве, Тапьес. Факт, что представлены не картины, а малотиражные книги-объекты художников (livre d’artiste), не должен смущать: в каждом зале зритель и не глядя на подписи с радостью понимает, кого выставляют. По крайней мере, абсолютно узнаваемы три первых из перечисленных художников, массово популярных.

Модернисты чуть меньшей всемирной известности – Хуан Грис и Антони Клаве – своими работами ничуть не снижают бодро представительный уровень выставки. А в зале почтенного Антони Тапьеса духоподъемная атмосфера особенно густа. Литографии живого испанского классика к факсимильно изданной рукописи «Римских элегий» Иосифа Бродского хотя и кажутся сухими и формальными, но озвученные неземным голосом поэта, читающего знакомые каждому русскому интеллигенту стихи (к книге прилагался диск), вызывают чувство глубокого художественного удовлетворения.

Как и вся выставка – плод усилий двух интеллигентных и деятельных людей, в советские времена выучившихся технарей-айтишников, ныне успешных бизнесменов. Георгий Генс и Борис Фридман не совершили традиционной ошибки коллекционеров и отобрали из своих обширных собраний лучшие вещи на выигрышную тему. Правда, Фридман допустил на пресс-конференции некоторую бестактность, уверяя, что выставок книг художников в наших музеях не устраивают, хотя в Пушкинском подобные показы регулярны, да и в Москве.

Выставка сделана образцово, даже слишком старательно: листы извлечены из папок и красиво развешаны по стенам, справочный аппарат богат и под завязку полон сведениями, вводный зал музея превращен в компьютерный, где все книги можно посмотреть на экране, к вернисажу поспел добротный каталог без излишних дизайнерских затей (не стали соревноваться в искусстве книги с великими).

Можно, конечно, сокрушаться, что показанное на выставке несколько дежавю, но не в смысле, что именно эти книги художников не раз показывались. Просто сам жанр livre d’artiste, придуманный больше ста лет назад маршаном Амбруазом Волларом, чтобы лучше продавать постимпрессионистов и модернистов, коммерческий. Тиражная графика художников, превращенная в книгу (текст тут как бонус), становится товаром более демократичным, чем живопись.

Случается, что такие книги-объекты излучают магию большого искусства, но часто зрелые и знаменитые художники отделываются самоповторами, эксплуатируют давние образы: тому подтверждение весь зал Сальвадора Дали, и особенно его неряшливые иллюстрации к кэрролловской «Алисе».

Так и с Пикассо – легкостью и простотой очаровывают его ранние книги, изданные в начале прошлого века Ильей Зданевичем, а в поздних работах все уже сложнее, запутаннее и тяжелее для глаза. Но придираться забываешь, когда войдешь в самый эстетский, декоративный и излучающий высоковольтную цветовую энергию зал – Хуана Миро. Его прекрасные сюрреалистические, свободно брошенные на листы каракули, амебы, кляксы, запятые и завитушки – чистая и совершенно бессмысленная радость.