В Москве выступил Universal Ballet из Сеула: «Шим Чон» – народная сказка, поставленная по лекалам классических балетов

Основанная в 1984 г. труппа Universal Ballet обладает завидным репертуаром: в нем весь набор русской классики соединяется с «Онегиным» Крэнко, «Ромео и Джульеттой» Макмиллана и россыпью одноактовок Форсайта, Килиана, Дуато, Уилдона, Охада Нахарина. Но в Москву, как до этого в американское и европейское турне, корейцы отправились с «Шим Чон», которая уже обрела статус национальной классики.

Название гастрольного спектакля сразу рисует в воображении обилие кимоно, торжество мечей и вееров, разгул экзотических расцветок и оригинальных мелодий: положенная в основу сказка повествует о бедной крестьянской семье, в которой вырастает красавица Шим Чон, в финале становящаяся королевой.

Но первая картина спектакля напоминает не о корейских национальных танцах. Осенний пейзаж, краски желто-багряного увядания, бедная хижина слева и деревенька вдали, крестьянки на пуантах в соединении с мелодией адановского разлива отсылают к «Жизели». У бедного слепца праздник – его жена родила дочь. Односельчане водят некое подобие хороводов, загримированный под старика мужчина радостно потряхивает кулек, по старинной балетной традиции символизирующий новорожденного. Крестьянки трогательно прижимают руку ко лбу – это рудимент жеста, который должен означать усталость. Счастливый отец широко распахнутыми глазами смотрит прямо перед собой – сто лет назад так в балете обозначали слепоту.

Радость крестьянина оказалась недолгой: жена, так и не появившись на сцене, умирает, дочь помогает ему заработать на пропитание, пока однажды не появляется монах, обещающий за плату вернуть старику зрение. Чтобы помочь отцу, Шим Чон должна быть отдана моряками в жертвоприношение Морскому царю. Стремительный зачин из нескольких мизансцен и дуэта героини с отцом наводит на мысль о коротеньком, по современной моде, спектакле с красивыми дуэтами.

Однако американка Адриен Деллас при постановке «Шим Чон» вдохновлялась не одной лаконичной простотой «Жизели». В ее спектакле есть буря на море, вызывающая тень «Корсара», подводное царство, напоминающее о «Коньке-Горбунке», возвращение на землю в цветке лотоса – тут приходит время «Дочери фараона» – и свадебный акт во славу всех гран-па Петипа, вместе взятых. В виртуозных массовых танцах моряков хореограф потянулась уже к «Легенде о любви» и «Спартаку» Григоровича, одна из вариаций подводного царства выглядит перепевом «Тщетной предосторожности» Горского, дуэты выдают тщательное изучение творчества Макмиллана. Сама же структура спектакля свидетельствует о том, что американка могла бы считаться лучшей ученицей Ростислава Захарова, идеолога и проповедника идей хореодрамы. Мастерство Деллас в соединении всех этих компонентов вызывает восхищение.

Создавая «Шим Чон» в самом начале деятельности Universal Ballet, хореограф старалась поразить и публику, и исполнителей всей роскошью классического танца. Можно считать, что свою миссию она выполнила успешно: интерес к балету в Корее принимает размах эпидемии, труппа выучена по последней западной моде и в культуре танца может конкурировать с именитыми компаниями. А отсутствие собственного взгляда на балет и оригинальных идей в «Шим Чон» восполнили национальные танцы, все-таки вырвавшиеся ближе к финалу на сцену.