Балет In PIVO veritas: Ирландцы по-киевски

Вечер киевского коллектива чудом затесался в программу карикатурно-классических «Летних балетных сезонов», и его артистам пришлось преодолевать разочарование значительной доли публики, перед началом вечера заподозрившей опечатку в названии спектакля In PIVO veritas и принявшей его за один из опусов Петипа.

Но чтобы убедиться в этом, ей пришлось сначала прорваться через два других одноактных балета.

«Квартет-а-тет», поставленный в 2010 г. по заказу эйндховенского «Парк-театра» на специально написанную музыку нидерландского композитора Ада Мааса, с первого взгляда сложно даже атрибутировать как постановку Раду Поклитару. Хотя бы потому, что к «чистому» танцу хореограф всегда относился с опаской. А тут – меланхолический «Квартет-а-тет» для двух пар танцовщиков и простыни, которая служит то занавесом, то экраном и возвращает нас лет на 20 назад, напоминая о «Графическом балете Геннадия Песчаного», в котором исполнители струились из одной комбинации в другую, словно калейдоскоп из рук и ног. Когда глаз отходит от первого шока, он все же находит прямые и острые углы, страстно любимые Поклитару в движениях.

Сюжетные «Двое на качелях» (2009), «балет в одном действии и трех телефонных звонках на музыку И. С. Баха и Чавелы», как торжественно определил их хореограф, тоже предсказуемо уязвимы. Любовные дуэты у Поклитару убедительны только в том случае, если романтика в них скрыта под пудом соли и приправлена горчицей. Но здесь хореограф решил обойтись без любимых ингредиентов – и бурные прыжки героя (Алексей Бусько), земная пластика героини (Елена Долгих) в соединении с «Чаконой» Баха навязчиво напоминали «Юношу и смерть» Ролана Пети 1946 г. рождения, с той лишь разницей, что у Поклитару не оказалось своего Кокто, который придумал бы что-то сопоставимое с финальным проходом Смерти на античных котурнах по парижским крышам.

Хореограф дорвался до полной свободы лишь в финале, в том самом In PIVO veritas. Ирландские песни и музыка Ренессанса приправляют огненный пляс в честь заснувшего в пивном кабачке шотландского воина. Поклитару лихо закручивает классический по форме па д’аксьон с отдельными вариациями и настоящим па-де-де. Парочки соединяются, распадаются, мужчины в килтах и девушки в пачках, опрокидывая пол-литровые пивные кружки, вспоминают «Сильфиду» и Матса Эка. Балерина с крыльями на мгновения материализуется, выронив в руки одной из танцовщиц свою туфельку, и дуэт пуанта и джазовки становится центром спектакля. Обе стопы тянутся, как у выпускников школы при парижской Опера, провоцируя пуститься в бешеный ирландский танец всю труппу. Кажется, если бы в зале РАМТа было больше места, вслед за артистами это сделали бы и зрители, с энтузиазмом отхлопывавшие кельтские ритмы. Среди них наверняка не было тех, кому современный балет показался бы слишком рискованным для Москвы предприятием. «Киев модерн-балет» и Раду Поклитару сделали его народным искусством.