Кинофестиваль в Локарно: тон задают "Режиссеры настоящего"

В пресс-центре фестиваля стоит кофе-машина и стеклянный самовар с абсентом – первая помощь для журналистов при обморожении серым и невыразительным конкурсом. На встрече под громким названием «Кинокритики все еще кому-то нужны?» присутствовало человек семь, что давало исчерпывающий ответ на заявленный вопрос.

Единственный пока конкурсный фильм, достойный разговора, – австрийский «При свете дня» Райнера Фриммеля и Тиццы Кови, фильм-обманка, неожиданный иронический интерьер для семейного портрета. Вальтер, бывший цирковой артист (у него был номер с медведями), приезжает к своему племяннику Филиппу, с которым никогда раньше не виделся. Племянник – театральный актер, играет и Дмитрия Карамазова, и Кота в сапогах. Больше, собственно, ничего не происходит, точнее, происходит много всего, но мы видим лишь репетицию, подготовку к действию или слушаем байки о том, как это все происходило. Семейные тайны, театральные провалы, нелегальные рабочие, несбывшиеся мечты – «При свете дня» намеренно остается в слепой зоне, предлагая зрителям не набор событий, а моментальную фотографию двоих людей. Фотоавтомат, два евро за четыре фото.

Как говорит Вальтер, когда его спрашивают о работе, борьба с медведями – работа интересная, но утомительная. То же самое можно сказать о просмотре китайского фильма «Воспоминания смотрят на меня». Но этот фильм пока лучшее, что случилось в Локарно. Это полнометражный дебют китаянки Сон Фан, которая в 2009 г. получила вторую премию «Синефондасьон» в Каннах за короткометражку «До свидания». На пресс-показе «Воспоминаний» было человек семь, из них трое ушли во время просмотра. Сон Фан сделала медленный фильм о том, из чего состоит семья. Это действительно тяжелый монотонный труд – смотреть на простые человеческие движения, стареющие лица близких, их неловкие жесты. Проживать все то, что станет воспоминаниями.

Этот фильм, как и неожиданные «Провалы» Антуана Барро, показали в конкурсе «Режиссеры настоящего», который пока явно качественнее основного конкурса. В «Провалах» («Кратерах»? «Воронках»?) Матье Амальрик играет ученого, который собирается спуститься в недавно обнаруженные провалы где-то в далеких горах. С ним едет жена – она актриса, готовится сыграть в киноверсии «Турандот» Пуччини. Петь она не умеет, но ей и не надо, главное – выучить арию наизусть, а потом на ее изображение наложат чужой голос. Пока муж спускается в воронку, она разучивает арию, смотрит в мутное зеркало, ждет вестей из провала. С Францией – пять часов разницы во времени. Героиню тоже зовут Франция. В ванной внезапно обнаруживается мрачная служанка, похожая на ведьму. Под кроватью – лаз к подземному озеру. Вестей от мужа нет.

Это фильм о зазоре между тем, что видно в зеркале, и тем, что хотелось бы там видеть. О зазоре между любовью и беспокойством, чужим голосом и собственным телом. О том, что там, на дне провала.

По Пьяцца Гранде разгуливает девушка в майке с красноглазым существом из фильма Апичатпонга Вирасетакуна (которого все действительно называют просто Джо) «Дядюшка Бунми». На майке ничего не написано, но существо смотрит с жалостью: как же Джо, председатель жюри, будет выбирать лучший фильм из не очень хороших?