Линор Горалик: Серьга на шее

Носит она также и обыкновенные предметы дамского туалета, только не на том месте, где им быть полагается. Так, например, пояс демоническая женщина позволит себе надеть только на голову, серьгу – на лоб или на шею, кольцо – на большой палец, часы – на ногу», – писала Надежда Тэффи об интересничающих дамах начала прошлого века. Их манера носить вещи не там и не так могла казаться надуманной и комичной, но одного у этих дам не отнять – решимости быть человеком, который готов ломать привычные культурные коды. Скромная серьга на шее или, семьюдесятью годами позже, вызывающий лифчик, надетый поверх футболки, могут выглядеть удачно или безвкусно, остроумно или претенциозно. Но даже в самой нелепой конфигурации вещи, надетые не так, как полагается, сообщают нам, что их обладатель не лишен и изобретательности, и определенной смелости.

Нет ничего более косного, чем правила того, что, как и куда надевается: туфли – на ноги, шляпа – на голову, перчатки – на руки, пиджак – на плечи, юбка – на талию.

Сама форма этих вещей, их технические особенности чаще всего мешают нам предаваться особо разгульным экспериментам: даже Эльза Скиапарелли в свое время все-таки не надела на голову настоящую туфлю, а сшила туфлеподобную шляпку. Для того чтобы лучше понять, насколько нашу фантазию ограничивают формы стандартных предметов гардероба, стоит проглядеть хотя бы десяток из нескольких сотен видеороликов, учащих экспериментировать с платками, шарфами, палантинами, каре или парео– одними из немногих предметов гардероба, легко поддающихся трансформации.

Другой пример – то, с какой радостью модная пресса встречает вещи-трансформеры вроде Versalette – тряпочки, которую «можно носить пятнадцатью разными способами». Но в то же время креативность в отношении вещей, для экспериментов не предназначенных, до недавнего времени воспринималась как контркультурный жест. Скажем, еще в начале девяностых закатанные рукава пиджака показались бы очень смелым решением, галстук в качестве пояса и сегодня все еще способен обратить на себя внимание прохожих, а такая элементарная вещь, как вывернутая наизнанку рубашка, до сих пор может рассматриваться как нарушение офисного дресс-кода.

И все-таки пиджак наизнанку или юбка в качестве платья оказываются пусть и заметным, но не слишком эпатажным нарушением правил. Именно эту «умеренную контркультурность», своего рода радикальность без радикальности (то есть без обнажения или умышленной «порчи» вещей) сегодня все чаще эксплуатируют как fashionistas, так и профессиональные стилисты.

Среди заметных и много обсуждавшихся историй последнего времени – вечернее платье, надетое Эммой Уотсон поверх брюк, и юбка-карандаш поверх узкого платья в гардеробе Дианы Крюгер. В блоге Jak & Jil появляются фотографии хипстеров, носящих две пары солнцезащитных очков одновременно или перекручивающих в жгут переднюю часть комбинезона. В нью-йоркской светской хронике прошлой зимы мелькала фотография дамы, использовавшей ботильон в качестве вечерней сумочки. Еще чаще воспроизводилась фотография, на которой один из гостей показа Vivienne Westwood «водил» за собой маленький клатч на поводке.

Даже нам, людям робким, вполне по силам заправить концы шарфа под пояс, застегнуть нижние пуговицы распахнутого кардигана не на животе, а за спиной, использовать лайковую перчатку в качестве чехла для айфона или скатать рубашку в жгут и повязать ее на шее шарфиком, рукавами вперед.

С одной стороны, прелесть таких экспериментов в том, что они проходят совершенно бесследно для кошелька: вроде как и выпендрился, и рубашечка осталась самой обыкновенной полезной рубашечкой, и риска, что твой остромодный прибамбас через полгода станет выглядеть нелепо, никакого. Или, скажем, ограбил банк в надетых на голову колготках – снял, постирал, отдал жене. А с другой стороны, следует помнить, что вся история Ордена Подвязки началась, по легенде, с того, что король Англии решил прилюдно надеть дамскую подвязку поверх собственных бриджей. Так что далеко не все выходки подобного рода обходятся без последствий.