Вертикальные сады решат проблемы экологии мегаполисов

Его проекты видны издалека и украшают городские ландшафты в самых разных точках земного шара. Ковры из зеленых и цветущих растений, только стелятся они не по земле, ависят вертикально. Заросшие фасады. Зеленеющие колонны. С тех пор как Патрик Блан придумал и сделал первую зеленую стену (а было это в 1986 году в городке под Парижем), заказы на mur vegetal идут нескончаемым потоком как от муниципальных властей, так и от частных лиц, включая знаменитых архитекторов.

Когда Патрика спрашивают, чем он вдохновляется в работе — скульптурой или живописью, ботаник смеется: “Вдохновляюсь природой”. Он высаживает растения так, чтобы создать впечатление совершенно естественного, произвольного вторжения природы в город, победы зеленой флоры над серым бетоном.

Живая стена решает множество задач: от очищения воздуха до энергосбережения

И все-таки это не горшки и кадки, не зеленый плющ и вьющийся виноград. Все гораздо сложнее. После нескольких лет интенсивной научной работы и дальних экспедиций Патрик Блан уверенно заявил, что земля растениям... не нужна. Сотни, тысячи видов флоры прекрасно обходятся без нее — произрастая на стволах деревьев, камнях, скалах, в устьях горных рек и на водопадах. Вода и минеральные вещества — вот все, что необходимо им для жизни.

В запатентованной вертикальной стене Блана земли нет — есть металлический каркас, слой плотного полимера, изолирующего каменную стену от воды и корней, и слой войлока с капиллярной структурой, в который, собственно, и высаживаются растения. Вода ходит по замкнутому циклу: излишки собираются у подножия стены, чтобы снова наполнить резервуары, да и сама живая стена решает множество задач — начиная с очищения воздуха и заканчивая энергосбережением (зимой за ней тепло, летом — прохладно). И все-таки эта простая система вряд ли бы заработала, если бы за дело взялся дизайнер: 80% успеха принесли научные знания Блана как ботаника.

А началось все в детстве. Уже в восемь лет юный Патрик ревностно заботился об аквариуме с тропическими рыбками. Потом прочитал в каком-то журнале про растения, способные очищать воду, и высадил в сетку водную криптокорину для своих рыбок — в качестве фильтра. Система заработала! Подросший Патрик поколдовал над системой орошения... и вскоре украсил растениями все стены своей комнаты.

Потом еще он долго будет разрываться между флорой и фауной — но любовь к тропикам останется навсегда. В девятнадцать лет Патрик попадает сродителями в Таиланд и переживает очередное потрясение — все те растения, о которых он только читал, здесь растут на воле в сотнях, тысячах вариаций! Блан выбирает ботанику тропиков и поступает в Университет Пьера и Мари Кюри. Защищает докторскую по семейству ароидных (это хорошо нам известные стоящие на подоконниках антуриум, филодендрон, спатифиллум). В 1982-м присоединяется к Национальному центру научных исследований и не переставая ездит в экспедиции, изучая флору темных и влажных лесов — все то, что ухитряется расти без света, без земли, при наличии одной лишь воды...

Результаты поражают воображение: оказывается, множество растений, которые мы привыкли считать садовыми — от хосты до барбариса, от спиреи до бегонии, — изначально ютились на обрывистых скалах, цеплялись за гранит и песчаник. Они идеально включились в новую концепцию Патрика. В 1996году он впервые принимает участие в фестивале садов в Шомон-сюр-Луар и возводит там зеленую стену. “Я хотел опробовать максимальное количество растений из умеренных широт и грандиозно превысил бюджет. Зато проснулся знаменитым”, — смеется этот эксцентричный ботаник с выкрашенными в зеленый цвет (а в какой же еще?) волосами.

В 2001 году — новый успех: с ним желает посотрудничать гранд-дама французского дизайна и архитектуры Андре Путман. Патрик озеленяет глухую бетонную стену в парижском отеле Pershing Hall — и это место быстро побивает все рекорды посещаемости.

С легкой руки Путман наш герой становится любимым садоводом архитекторов: мощнейший проект доверяет ему Жан Нувель, построивший в 2006 году здание Музея примитивных искусств на набережной Бранли. 800 кв. м вертикальной зелени до сих пор поражают воображение (кстати, первоначальный проект архитектора не предусматривал никаких зеленых стен). Патрик буквально выложился: он собрал все возможные эпифиты (растения, не нуждающиеся в земле) из Северного полушария, уделяя особое внимание экзотам корейского и японского происхождения. “Это северная стена, и высадить на ней моих любимых тропиканов не было почти никакой возможности, но все-таки я принципиально сделал смесь из растений разных стран и разных широт — поскольку в концепции самого музея заложено интернациональное начало”.

Текущие истории также сплошь архитектурные: вСиднее по поручению того же Нувеля Патрик Блан озеленяет два небоскреба на 500 квартир класса люкс, швейцарцы Херцог и де Мерон просят его возвести 80зеленых колонн в спроектированном ими музее современного искусства в Майами (этот проект 2012 года обещает стать настоящей “Книгой джунглей”). Но ичистая ботаника от Патрика Блана поражает воображение: чего стоит зеленая стена с воротами на въезде вбахрейнский город Мухаррак: 200 видов высаженных здесь растений должны будут выдерживать 50 градусов в тени — стандартную температуру для пустыни!

Есть у него проекты грандиозные, есть просто очень симпатичные. Например, этим летом Блан принимал участие в нью-йоркском шоу орхидей, и, конечно, он делал вертикальные стены. Оказывается, орхидея — тот же эпифит, растение, цепляющееся за камни и стволы, и высадить ее в стену так же просто, как папоротники или мхи, которые, по словам Патрика, способны молниеносно заполнить собой все пространство. Но даже орхидеи он выбирает неброские — с роскошной листвой и маленькими цветами — как настоящий поклонник сумеречных лесов. Именно такая флора притягивает его со страшной силой: известно, что три года назад он ухитрился открыть на Филиппинах, сфотографировать и описать совершенно новый вид бегонии. Коллеги из Эдинбургского ботанического общества присвоили этому виду имя “бегония Блана”- Begonia Blancii.

У Блана в активе около 300 проектов — и большая часть из них, конечно, реализована в странах с климатом более приличным, чем наш, — от Индии до Германии, включая Англию, Австралию и даже Грузию. Кстати, интерьерные проекты Патрика Блана могут быть не менее прекрасны. В этом можно убедиться, взглянув на собственный дом Патрика — 400 м природного царства в здании бывшей мастерской. Дом организован вокруг патио — высаженным здесь растениям достается минимальное количество солнечного света (и, как правило, только зенитного). Но все цветет и зеленеет: живые стены в доме Блана — это его любимая экспериментальная площадка.

...Войлочные квадраты метр на два сменяют друг друга, как наслоения разных культурных эпох, самые старые датированы 1982 годом — с тех пор ничего не завяло и не испортилось. Однако Блан может запросто оставить и полупустой незасаженный квадрат: это заказчики любят плотную показную зелень (еще бы, у Патрика расценки 500 евро за метр), а в природе на скалах мхи и растения сменяются пустотами. Получается не менее красиво. И очень по-настоящему.

Эта публикация основана на статье «Строго по вертикали» из приложения "Как потратить" газеты «Ведомости» от 22.10.2012, №200 (3214).