«Пьета» Ким Ки-дука: Мясорубка работает

Не секрет, что Ким Ки-дук прославился тем, что принято называть эстетизацией насилия: фильмами, автор которых, по ощущениям, проворачивал в мясорубке котлеты, одновременно читая стихи. К лирике оставались вопросы, а фарш получался качественным – почему Ким и добился такой популярности.

Его философствующие герои терзали друг друга со все большей изобретательностью, от аутентичных рыболовных крючков и мешков со змеями двигаясь в сторону недешевых клюшек для гольфа, пока в конце нулевых режиссер не испытал явный творческий кризис. Производство жути было прервано на три года, после чего вышла своеобразная автобиография «Ариран»: документальная картина, в которой автор сверкает неухоженными пятками, вслух размышляет о том, нужен ли на самом деле зрителям, и поет вынесенную в название любимую народную песню.

Казалось бы, после показательного сеанса саморазоблачения просто обязан был наступить перелом. «Пьету», отобранную в конкурс Венецианского фестиваля, ждали с особым трепетом. Сюжет о беспощадном и немногословном выбивателе долгов, неожиданно встретившем потерянную маму, предполагал классическую одухотворенную кровавость – но как поступит со знакомым переплетом новый Ким, переосмысливший себя и собственное творчество?

Хорошая новость для тех, кто любил классического Кима, и плохая для всех остальных: мясорубка продолжает вращаться. Рука режиссера не устала колоть, а из головы не повыветрилось ни одной из библейских метафор – название фильма правду говорит. В качестве Богородицы и одновременно кающейся Магдалины выступает простая корейская женщина, возникающая на пути у хладнокровного бойца-коллектора и утверждающая, что она – мать, бросившая его в самом детстве. Герой по жизни общается с должниками, потому не привык к церемониям: матери вдосталь приходится поползать перед ним на коленях, убить ему на обед симпатичного, ни в чем не повинного угря, вступить в интимную связь и даже съесть собственноручно отрезанный им от себя кусочек. Когда же сирота ведется на байки женщины – ему, ослабленному ожиданием внезапной материнской ласки, и наносят решительный удар.

Ким Ки-дук бьет зрителя по лбу, не сдерживая силы, наотмашь: он знает, что зритель это любит. Оказалось, впрочем, что не остыла к Киму и фестивальная конъюнктура. Как ни мерещилось критике, что не самых сентиментальных людей вроде Майкла Манна и Марины Абрамович, заседавших в Венецианском жюри, не растрогаешь сладкими кровавыми слезами, – критика осталась в меньшинстве. Простодушно улыбающийся Ким уехал из Венеции с первым в карьере «Золотым Львом», а критике осталось, натужно иронизируя, пересказывать в заметках избранные эпизоды из «Пьеты». Например, тот, где гитарист-виртуоз, которому для покрытия долга надо получить страховку по инвалидности, а для того – отрубить себе руки, в последний раз наигрывает прекрасную, пронзительную мелодию. Как такое может не понравиться. Начнем с того, что это просто красиво.