Евгений Зуенко: Нам не понять
Чем немецкие «корпоративные» команды отличаются от российских
Организаторы проходившей в Дюссельдорфе конференции Spobis запланировали для участников мероприятия отдельное шоу - собрали в одной комнате генеральных менеджеров четырех клубов немецкой футбольной Бундеслиги и завели дискуссию о том, каким командам есть место в чемпионате. Приглашенные менеджеры представляли два совершенно разных типа клубов. Двое - директора дортмундской «Боруссии» и франкфуртского «Айнтрахта» - работают в клубах с длинной историей и огромной фанатской базой. Их оппоненты представляли «Байер» из Леверкузена и «Вольфсбург» - клубы, чье благополучие основано на поддержке крупной компании (Bayer и Volkswagen соответственно). Организаторов волновал вопрос - справедливо ли то, что команды с минимумом болельщиков получают возможности, сравнимые со «старыми» клубами. И вообще могут ли существовать «корпоративные» команды в одной лиге с обычными.
Уже самого факта постановки таких вопросов достаточно, чтобы ощутить глубину пропасти, лежащей между Бундеслигой и российской премьер-лигой. Среди филологов популярно выражение «ложные друзья переводчика». Этим клеймом метят слова, которые в чужом языке звучат почти как в русском, но означают нечто совершенно иное. Вот и пример «Байера» или «Вольфсбурга» - это типичный случай «ложных друзей» отечественных футбольных менеджеров. Скажем, Volkswagen может вливать в собственный клуб десятки миллионов евро ежегодно, но мотивы его действий совершенно иные, нежели у «Газпрома». На конференции в Дюссельдорфе Томас Ретгерман из «Вольфсбурга» пояснял, что его город находится на периферии Германии и заманить сюда хороших инженеров, ученых и рабочих стоит немалых усилий. Компании Volkswagen приходится создавать для них привлекательную городскую среду - что включает в себя и собственный футбольный клуб, в гости к которому бы приезжали сильнейшие команды Европы. Санкт-Петербург, конечно, нуждается в улучшении городской среды, но вряд ли у «Газпрома» так уж серьезны проблемы с привлечением кадров, что возможность увидеть матчи «Зенита» становится важным аргументом.
Можно потратить время и набрать еще с десяток не менее важных различий в бизнес-стратегиях. Но зачем искать, когда самое главное лежит на поверхности. Немецкий футбол стал успешным и финансово устойчивым не потому, что в Германии больше всего крупных компаний, способных содержать клуб европейского уровня. Основа немецкого футбола - болельщики. Это здесь в прошлом году средняя посещаемость одного матча составила 42 341 человек, а стадионы заполняются в среднем на 91,57 процента.
В Германии так мало «корпоративных» команд (и на них так любят показывать пальцем) потому, что немецкие клубы не нуждаются в подобном патронаже. За ними стоят миллионы настоящих поклонников, которые и являются их главным активом. Эти люди готовы платить за просмотр матчей своего клуба. И не надо по привычке ссылаться на то, что платежеспособность у немецких фанатов выше, чем у российских: если бы условный «Спартак» продавал на каждый матч по 80 тысяч билетов, его менеджеры бы сегодня думали не о способах обмануть правила финансового fair play и не о том, сколько денег запросить у владельца на новый сезон, - они бы сейчас участвовали в аукционах на покупку лучших футболистов мира. Или строили бы суперстадион вдвое больше нынешнего. Или наняли бы Моуринью.
В конечном счете, как говорится в одной песне, главная проблема музыки в России - это лично ты.
Автор - главный редактор журнала «PROспорт»