Валерий Панюшкин: Бренд или жизнь

Вообще-то о раке груди довольно много что известно. Вообще-то там революция произошла в медицинской генетике, когда открыли ген, обуславливающий рак груди. Вообще-то огромное число женщин умирают от этой болезни, а могли бы жить. Но пока Анджелина Джоли не удалила себе грудь, чтобы радикально снизить вероятность рака груди, никто не обсуждал в России ни болезнь эту, ни революцию в медицинской генетике, благодаря которой болезнь практически побеждена.

Это небрежение россиян к женскому здоровью объясняется вовсе не тем, что русские подобны леммингам и только и думают, как бы скорее сдохнуть. И даже не в том дело, что открытия генетиков трудно растолковать обывателю. Дело в том, что в России все с ума сошли по поводу рекламы, пиара и упоминания брендов.

Я знаю множество врачей, которые пытались рассказать женщинам, как им избежать рака груди, но этих врачей никто не хотел слушать, полагая, будто врачи рекламируют свою клинику и зазывают пациентов на дорогостоящие обследования и операции. Есть целая компания Avon, придумавшая себе социально значимую программу «Вместе против рака груди», но никто не хочет писать в газетах и показывать по телевизору антираковые мероприятия, спонсируемые компанией Avon, потому что, дескать, это реклама губной помады, и пусть лучше наши бабы подохнут все от рака груди в сорок лет, лишь бы не допустить упоминания в телевизионном эфире названия коммерческого бренда.

Вам резануло глаз то, что я тут на страницах газеты «Ведомости» упоминаю торговую марку? Если резануло, значит, и вы заразились этой чисто российской болезнью – думать, будто все на свете пиар, и все на свете проплачено, и все заказано, и ничему нельзя верить, поскольку за любым чихом стоят чьи-нибудь коммерческие интересы.

На самом деле во всем мире люди довольно свободно упоминают бренды в средствах массовой информации. Пару месяцев назад во Франции мы с двадцатичетырехлетним сыном смотрели новости CNN. Корреспондент докладывал с автосалона про какую-то новую машину, что она, дескать, отпирается с айфона и заводится с айфона. А ведущая переспросила:

– Только с айфона? Вот у меня блэкберри, можно заводить эту машину при помощи блэкберри?

– Нет, – отвечал корреспондент. – Пока только с айфона.

А сын вылупил на меня глаза и спросил всерьез:

– Папа, разве можно употреблять в эфире названия торговых марок?

Пришлось объяснять молодому человеку, что это только в России все медиаменеджеры посходили с ума. Только в России требуют джип называть внедорожником, памперс – подгузником, ксерокс – копировальным устройством, а «Эхо Москвы» – одной из информационных радиостанций ФМ-диапазона. Пришлось объяснять, что вообще-то во всем мире люди в эфире разговаривают по-человечески и не думают, будто за каждое упоминание владелец торговой марки должен платить, а если не платит, то мы не упомянем его ни за что, даже если он нашел философский камень или изобрел клинически протестированную панацею.

Анджелина Джоли тоже ведь является торговой маркой. Тоже ведь существуют агентства, торгующие новостями про Анджелину Джоли. Но тут наше безумие достигает предела. Все-таки хватает мозгов понять как-то, что не станет молодая, богатая и красивая женщина отрезать себе грудь ради пиара, что нету у нее контракта с клиникой, где делали ей операцию, что не рекламирует она фармкомпанию, производящую генетические тесты.

Просто медицинская наука сделала революционный шаг вперед. Просто многие женщины не знают об этом и рискуют жизнью. Неужели обязательно быть всемирно известной актрисой и отрезать себе грудь, чтобы кто-нибудь всерьез заинтересовался всем этим?