Какие перемены ждут Музей Москвы в ближайшее время

Напоследок мы заходим на выставку «Московский тучерез», посвященную дому Нирнзее. Она составлена из экспонатов, которые предоставили жители этого дома. Среди них – детские книжки 1930-х годов, трехколесный велосипед, «стратостат» с парашютом для запуска с помощью рогатки. Сапрыкина сетует на то, что в выставочном зале слишком низкий потолок, и говорит, что, возможно, здание со временем будут основательно перестраивать, чтобы вернуть ему первоначальный облик.

«Музей Москвы», один из филиалов которого расположен на углу Садового кольца и Остоженки, начинает ненавязчиво зазывать еще из метро «Парк культуры» указатель с надписью «Выход в город». Уже на улице – снова стрелка, указывающая направление к Провиантским складам. Внутри людей не очень много. Юная парочка фотографируется на фоне баннера с рекламой выставки историка моды Александра Васильева; парочка пожилая рассматривает стенды с внутренностями древних кладов: он в полной тишине громко комментирует, она – призывает его комментировать потише.

Впрочем, возможно, нынешним летом это место станет еще одним центром притяжения праздных москвичей – наряду с парком Горького или Садом имени Баумана. 6 июня здесь открылся Центр документального кино, а меньше чем через неделю начнется фестиваль, посвященный 1913 году. И это лишь часть событий, которые собирается устроить новый руководитель Музейного объединения «Музей Москвы» Алина Сапрыкина, назначенная на эту должность 21 мая.

Мы начали разговор в коридоре дирекции музея, Сапрыкина периодически возвращалась к себе в кабинет, чтобы дать указания секретарю. В паузах у меня была возможность рассмотреть многочисленные грамоты, полученные музеем за «историческую тонкость при выполнении цветника и подборе его цветочного ассортимента», а также за проведение фестиваля цветников и ландшафтной архитектуры «Спорт и космос», в 2011 году «ставшего ярким и запоминающимся событием в культурной жизни Юго-Восточного округа Москвы».

– Вы будете и дальше проводить фестивали цветов? – спрашиваю Сапрыкину.

– Конечно, они регулярно проходят в усадьбе Влахернское-Кузьминки (которая входит в музейное объединение «Музей Москвы». – «Пятница»). Не обязательно ведь все ломать.

Мы выходим во двор. Здесь шум Садового перекрывает скрип и грохот – это рабочие потрошат построенную в 1930-е годы автомойку (в скором времени ее ждет снос, но сначала ее распишут граффити), а также строят деревянные настилы прямо на странного вида клумбе посередине. «Эту клумбу когда-то разбили на месте пандусов для автомобилей. Получилась чудесная, но слишком похожая на братскую могилу. Мы думали-думали, что с ней делать, и решили, что проще накрыть ее амфитеатром, а рядом сделать другую. Потому что выкопать пандусы очень сложно», – смеется Сапрыкина, пока мы идем к служебному входу Центра документального кино. Внутри – небольшое пространство, оформленное в узнаваемом стиле: голый кирпич, ломаные линии, черные пол и часть стен. Все это сильно контрастирует с казенной атмосферой дирекции. В зале на 90 мест сидят три человека, на них под рев каких-то этнических труб с экрана смотрит лицо пожилой азиатки. «Идут испытания, – поясняет Сапрыкина. – Здесь помимо кинозала будет еще медиатека, а также выставочное пространство». Первым мероприятием в ЦДК станет фестиваль документального кино о музыке Beat Film, но до осени центр будет работать в тестовом режиме. «Вообще пока у нас идет глобальное внутреннее, исследовательское движение. Мы сейчас творим некий эскиз того, что будет в музее. Есть еще одно важное событие, связанное с открытием ЦДК: мы открываем двери, которые давно уже закрыты, и теперь зайти в музей можно будет с Садового кольца», – говорит она.

А 12 июня откроют еще и большие железные ворота, через которые более полувека никто не входил, – это случится во время пятидневного фестиваля «Счастливый тринадцатый». В его программе – строительство миниатюрных макетов зданий начала XX века, цирковые представления, перформансы, лекции. «Можно будет купить старинные открытки, покататься на трициклах и даже на деревянных роликах конца XIX века. Еще будут кривые зеркала, сладкая вата, мороженое по рецепту конца XIX века, лоточники, пирожочники и тараканьи бега от современных художников, которые специально приедут из Берлина, уличные экспозиции. Главная идея в том, чтобы сюда можно было просто зайти, посидеть на скамеечке, полежать, позагорать, а вечером – посмотреть кино», – рассказывает она. «Мы хотим развивать музей как общественное пространство, открываем здесь площадку для кинопоказов, лекций, других мероприятий. Дело в том, что многие это место не воспринимают как музей, не знают о нем. Если мы откроем двери, а потом ворота, то это развернет музей в другую сторону. Мы хотим, чтобы Провиантские склады больше не были слепым пятном, и поможет нам в этом летняя программа», – говорит Сапрыкина.

Когда мы снова выходим во двор, Сапрыкину отлавливает секретарь с документом на подпись. На мой вопрос о том, много ли у нее бумажной волокиты, она отвечает, что да, но это ее не пугает: «Всю жизнь мечтала работать в музее. Я фанат старой архитектуры и вообще люблю старину. Надеюсь, это место станет понятным и близким для многих, и люди, со своей стороны, почувствуют, что в состоянии повлиять на город. Этот музей когда-то должен стать визитной карточкой Москвы».