«Короткий монтаж»: Ретроспектива Сергея Шеховцова показала, что он лирик, а не насмешник

Сергей Шеховцов как-то незаметно даже для тех, кто следит за современным искусством в отечественном исполнении, вышел в лидеры поколения сорокалетних. Еще, кажется, недавно он называл себя Поролоном – в честь материала, из которого мастерил (ваял, можно сказать) свои во всех смыслах легкие скульптуры-объекты. А теперь, отказавшись от ернического псевдонима-прозвища, стал обязательным участником значительных групповых выставок (в русском павильоне на позапрошлой Венецианской биеннале, «Русском поп-арте» в Третьяковке, «Русском бедном» Марата Гельмана), серьезным и уважаемым автором.

Но работает все с тем же легкомысленным поролоном – материалом податливым, хотя невозможным для творения чего-то гладкого, серьезного, блестящего, красоты и многозначительности. В работе с «пластической пеной» Щеховцов достиг виртуозности, он способен придать выбранному материалу вид если не мрамора, то крашеного дерева, например, или гипса. А также делать из него объекты с первого взгляда грубо-угловатые, но с тонкостями, подробностями, деталями. Вроде отпечатка ботинка на спине одной из собак в работе «Собаки».

«Короткий монтаж» в фонде «Екатерина» – первая большая персональная выставка Шеховцова в Москве. Организовала ее галерея XL, т. е. Елена Селина и Сергей Хрипун, регулярно Шеховцова в последние годы выставлявшие. Селина выступила как куратор выставки, Хрипун сделал к ней каталог, имитирующий дешевый глянцевый журнал с претензией, названный бесхитростно прямо – Foam. Выставка вышла классически строгая, каталог – назойливо затейливый, что кажется не случайным: ернический или лирический русский поп-арт Сергея Шеховцова, с ходу и не скажешь.

Изображение главных, самых популярных, предметов времени – банкоматов, мониторов, автомобильных шин, гоночных машинок, алюминиевых банок – практика известная, но многие современные художники как раз ваяют отходы цивилизации из ценных материалов, т. е. превращают мусор и обыденное в символ и получают насмешку. Шеховцов же пользуется все тем же легковесным поролоном, банальность и повседневность, в нем произведенные, должны бы превратиться в карикатуру, а оборачиваются лирикой тех же характерных «Собак» или «Кинотеатра», где каждый из двенадцати сидящих в кресле персонажей не похож на соседа, хотя все они пассивные потребители иллюзий.

Выставленная рядом с монстром «392 градуса по Фаренгейту» (гора бывших в употреблении бытовых предметов, памятник помойке) крашеная скульптурная парочка сидящих в обнимку видится хотя и идиотической, но трогательной, ибо не ведает, что сотворила всю эту устрашающую махину цивилизационных отходов. Но критика общества потребления, как и критика власти, не тема Шеховцова. Его зловещий и эффектный монументально-поролоновый «Трон» хотя и с двуглавым орлом, но фантазийно-сказочный, не имперский. Камеры слежения собираются в улей или птичье крыло и так теряют свою зловещую функцию.

Шеховцов, не совсем ожидаемо утверждает выставка, – романтик и лирик больше, чем насмешник и критик. Недаром одна из самых известных и эмблематичных его работ – прорывающий кирпичную стену мотоциклист. Когда-то эта скульптура, а именно скульптурами, а не объектами или инсталляциями являются вещи Шеховцова, занимала торцовую стену павильона России на Венецианской биеннале, провисела там несколько месяцев и целехонькая демонстрируется теперь в зале «Екатерины». Поролон, оказывается, не только легкий, но и выносливый материал, адекватный бестолковой в общем-то нашей повседневности.

До 11 августа