«Тристан и Изольда. Фрагменты» - балет в честь оперы


Премьера одноактного спектакля «Тристан и Изольда. Фрагменты» стала частью той перезагрузки, которая у нас на глазах происходит в камерном балете «Москва»: в этом сезоне труппа обрела внимание городского культурного начальства, нового директора Елену Тупысеву и выпустила около десятка премьер. Среди постановщиков оказались Владимир Васильев, Кирилл Симонов, экс-баланчинский танцовщик Пол Мехия. Особым событием стало возвращение в «Москву» Режиса Обадья, французского хореографа, который в начале 2003 г. своей «Весной священной» принес труппе самый заметный успех, воплощенный в «Золотой маске» за лучший спектакль. Несколько месяцев назад Обадья передал труппе права на свою «Свадебку», а теперь в сотрудничестве с ней создал свою версию мифа о Тристане и Изольде.

Балет попал в число немногих московских событий, связанных с юбилеем Вагнера. Вероятно, это стало одним из стимулов использовать в нем не только фонограмму, как это принято в современном танце, но и музыкантов. Фрагменты из оперы Вагнера звучат в записи, но они соединены в балете с его же вокальным циклом на стихи Матильды Везендонк. Исполняющая его певица Мария Гулик становится одной из героинь спектакля вместе с пятью парами танцовщиков. Они не разделены на солистов и кордебалет и даже не распределены «по ролям». Каждая из женщин и все они вместе становятся на какое-то мгновение Изольдами, как все мужчины – Тристанами. Ведет же их, несмотря на то, что хореограф жестко лимитировал время спектакля и оставил от оперы лишь отдельные номера, Вагнер. Собственно, этот балет мог бы называться «Ромео и Джульетта» или даже «Золушка» (мы видели много далеко не карамельных золушек) – если бы не музыка. Философская многоплановость, композиционная изощренность не относятся к достижениям Обадья, зато он умеет попасть в волну музыки и дать ей пластический эквивалент. А среди исполнителей хореограф нашел Софью Гайдукову и Романа Андрейкина, попавших в его волну, – их исступленная профессиональная самоотверженность в истории Тристана и Изольды оказалась особенно убедительной.