В столице запустили ночные маршруты общественного транспорта

С 30 августа столичный Департамент транспорта ввел четыре ночных маршрута. Из небольшого списка я выбрал легендарный троллейбус «Б», который ходит по Садовому кольцу аж с 1936 года. Решил сделать на нем несколько кругов среди ночи - посмотреть, насколько идея оправдывает себя.

Под конец дня я приехал в троллейбусный парк № 4. Мне показали человека с льняными кудрями, в синей форменной спецовке. Это был водитель Юрий Миранович - с ним я должен был идти в ночное. Юрий озабоченно осматривал розовый троллейбус под номером 4564, что стоял у ворот. Для ночных поездок парк выделил продвинутые троллейбусы российской фирмы «Тролза»: с низким полом, бегущей строкой, навигатором «Глонасс» и системой видеонаблюдения.

Оказалось, что Миранович едет на модном троллейбусе, как и я, впервые. Обычно он водит машины белорусского происхождения. Нахмурившись, Юра оглядел панель с разноцветными кнопками, электронный спидометр, включил монитор с видеокамерами. Дотронулся до навигатора, но тот молчал. Навигатор был нужен, чтобы объявлять остановки: спутник определяет, где находится троллейбус, а диктофон произносит название.

С помощью еще двух водителей систему оживили.

- Ты сам, что ли, не помнишь остановки? - спросил я.

- Я-то их в страшном сне не забуду, - отозвался Миранович. - Но лучше, чтобы все работало.

В одиннадцать часов вечера я стоял у Театра кукол - Юра предупредил, что будет там в 23.15. Минута в минуту розовый троллейбус подрулил к остановке. Внутри никого не было. Я устроился в заднем ряду, и мы тронулись. Ехали бойко, хотя мешали автомобили дорожной службы - их приходилось обходить буквально впритирку. Остановки не объявлялись: бегущая строка сообщала только, что в салоне 3 сентября, плюс восемнадцать градусов. Я пытался классифицировать единичных пассажиров, но никакой закономерности не находил: пенсионерка, юноша с плеером, зевающий менеджер в костюме, домохозяйка с продуктами, пьяноватая пара - все это не укладывалось ни в одну социальную категорию.

Возле Курского вокзала Миранович вдруг вылез из кабины и прошелся по пустому салону.

- Ты знаешь, - сказал он, - таксисты по рации говорят, что, оказывается, в Средиземном море из-за ситуации в Сирии какие-то учения с участием Роскосмоса. Поэтому остановки не объявляются - «Глонасс» глючит. Причем у всех.

- А зачем ты вышел?

- Бомбу надо поискать, - деловито объяснил Юра. - Положено по инструкции - вокзал же.

Садовое мы прошли ровно за час. На втором круге внезапно проснулась система объявления остановок - видимо, учения в Средиземном море закончились.

- Перерыв десять минут, - объявил Юра, когда мы вновь достигли Курского вокзала. Бомбу искали вместе - странная игра в пустом салоне начала доставлять мне удовольствие. Миранович был недоволен троллейбусом.

- Дубовая машина, - говорил он, - руль вязкий, сиденье толком не отрегулируешь. То ли дело на земляках ездить, на белорусских.

Юра водит троллейбусы двадцать лет. Из них десять лет по маршруту «Б». Каждый день.

- Психологи с вами не работают? - осторожно спросил я.

- Зачем они? Я работу люблю.

В ответ я рассказал ему историю, которую слышал от журналиста-психиатра Петра Каменченко. Мужчина водил автобус двадцать пять лет - по одному и тому же маршруту. Все думали, что он здоров, до тех пор, пока его не пересадили на новый маршрут.

После третьего круга Юра вышел на Курском вокзале угрюмый и бледный. Сказал: «Скучно».

- А ты бы не открывал двери на пустых остановках, - посоветовал я. - Это же идиотизм.

- Конечно. Но по инструкции положено. А у меня же еще везде камеры.

Пытаясь немного развлечься, мы опять поискали бомбу. Включили в салоне печку, которая выла, как вдова на поминках. И поехали дальше. С начала моего путешествия в троллейбусе побывали человек двенадцать.

К слову, представитель ГУП «Мосгортранс», с которым я разговаривал накануне, сообщил, что на его памяти в Москве было несколько попыток ввести ночные и круглосуточные маршруты, всякий раз они сворачивались из-за экономической нецелесообразности. Он заметил, что на ночной троллейбус «Б», по его подсчетам, должно уходить дополнительно около 500 000 рублей в месяц, не считая мойки и ремонта. А ведь в столице продлили на ночь три маршрута и запустили один новый - притом что в парках дефицит води­телей.

В третьем часу ночи у метро «Парк Культуры» в троллейбус робко вошел пожилой мужчина в очках. Он потоптался на передней площадке, обреченно вздохнул и полез под турникет.

- Ну и куда ты лезешь, уважаемый? - сурово спросил из кабины Юра. - У меня тут камеры везде! Давай на выход.

Мы снова полетели по одуряющему Садовому кольцу. Четвертый круг показался мне очень коротким. Разумеется, мы снова попали на Курский вокзал. Было без четверти три.

- Пойдем кофе пить, - решительно сказал Юра.

Мы оставили троллейбус и пошли к серому вагону диспетчерской. Там на одной стене висел умело нарисованный маршрут «Б», на другой - красочный плакат, расписывающий ужасы наркомании. Выпили по чашке растворимого кофе в «Комнате отдыха». Я узнал, что, кроме вождения, Юра увлекается храмовой архитектурой и нумизматикой. Однако без троллейбуса жить не получается.

- Куда я без него? - философ­ски заметил Юрий. - Это все, что я умею. Мне сорок лет, жизнь по накатанной.

Он замолчал.

- Я к переменам трудно привыкаю. Вот даже сейчас на ночной маршрут вышел - совершенно другая психологическая обстановка. Трудно, когда в салоне нет никого.

Возле Театра кукол мы попрощались. Юра прогудел и умчался. Я представил, как он сейчас несется по кругу совершенно один и, следуя инструкции, по которой человеку положено чувствовать себя идиотом, призывно распахивает двери перед пустыми остановками.