Как наряжали главную елку страны

Искусство украшения елки начинается с хорошо охраняемого периметра. Эту нехитрую истину я усвоил, оказавшись вечером 21 декабря возле Спасской башни - там журналисты под присмотром ФСО дожидались прибытия главной российской елки в Кремль. Ровно половину Красной площади, включая собор Василия Блаженного, огородили щитами. Желающих пройти на Васильевский спуск заворачивала полиция и юноши с повязкой «Распорядитель». Шел сильный снег, и под народные песни, доносящиеся с катка, на плацу развернулся балет снегоуборочной техники. Я насчитал пять грузовиков, трактор, самосвал да еще человек семь рабочих с лопатами. Скоро площадка перед Спасскими воротами была идеально зачищена.

Без двадцати восемь у подножия Васильевского спуска показалась фура с оранжевой мигалкой. Она медленно въехала на площадь и остановилась. Оказалось, что у фуры открытый, вроде гроба на колесах, кузов, над которым топорщатся во все стороны черные ветви. За рулем тягача под табличкой «Инспецком» сидел Дед Мороз. Было видно, как он зажег в кабине свет, чего-то поискал под бородой, потом успокоился и свет погасил. Когда куранты пробили восемь, Спасские ворота распахнулись и оттуда, печатая шаг, вышел офицер в черной шинели. На середине площади он замер по стойке «смирно», глядя, как спешит к нему стройный и высокий Дед Мороз. Встреча длилась недолго: офицер сделал короткий доклад - видно, рапортовал об изменениях, что случились в стране за время отсутствия лесного хозяина. Дед Мороз кивнул, вручил офицеру какую-то бумагу («Верительная грамота», - пояснил человек из ФСО) и побежал обратно в грузовик - загонять елку в Спасские ворота. На этом, собственно, церемония закончилась, по крайней мере для журналистов и зевак, которые все это время висели на щитах и пели «В лесу родилась елочка».

Через сутки царь-елку официально представлял на Соборной площади пресс-секретарь Управделами президента Виктор Хреков. Дерево стояло, стиснутое со всех сторон автовышками, с которых рабочие развешивали красные, синие и белые шары на верхних ярусах. Вокруг дерева сосредоточенно ходил сотрудник дирекции по эксплуатации комплекса «Кремль» Владимир Перцев. Елку он называл «она».

- Двое суток уже украшаем, - говорил он. - Значит, 21 декабря она зашла. Потом до утра ее корректировали, веточки там. С утра 22 декабря начали украшать. Ведь почти три тысячи шаров! И гирлянда - полтора километра!

- А когда закончите? - спрашивали его.

- Вечером подпишем акт о наряжании.

Перцев рассказал, что подбирать дерево начали еще весной. Управление делами президента организовало специальный штаб по поиску ели. Техзадание направили в Комитет лесного хозяйства Московской области, а оттуда - по всем районам. В ответ поступили 50 предложений (Перцев добавил, что альбом с фотографиями елок изучали несколько дней). В результате кастинга выбрали ее - «вот эту, из-под Наро-Фоминска». На операцию по спиливанию, доставке и украшению елки потрачено около двух миллионов рублей.

Тем временем на Соборную площадь прибыл Виктор Хреков. Он встал под елкой и принялся излагать ее биографию. Возраст - сто десять лет, говорил Хреков, высота более тридцати метров, диаметр ствола достигает семидесяти сантиметров. Тут выяснилось, что пресс-секретарь подготовил настоящую сенсацию. Лесничие, готовившие елку к спиливанию, обнаружили в стволе «что-то вроде опухоли», сообщил Хреков взволнованной прессе. Сперва подумали на жука короеда. Потом проверили - и ахнули: оказалось, осколок снаряда, застрявший во время Великой Отечественной войны.

Я спросил, чей именно осколок: наш или немецкий? Вопрос непраздный. Не могли же наши солдаты ранить собственное дерево. А если снаряд был фашистский, то имеет ли право такая ель стоять в самом сердце России? Пресс-секретарь пропустил мой вопрос мимо ушей, а может, просто не расслышал. Он только добавил, что рана, полученная в лютую годину, затянулась и перед нами елка-ветеран.

Между прочим, своей завидной участью елка-ветеран обязана советнику директора ФСО России Сергею Девятову:

- Раньше елки в Кремле были искусственные, потом их возили из Великого Устюга, с родины Деда Мороза, - перечислял Хреков. - Но это получалось дорого и долго. А потом наш историк Кремля Сергей Девятов где-то прочитал, что была традиция доставлять елки из Подмосковья. И стали возить оттуда.

- А может, он это сам придумал?

- Ну, это уже на его совести, - отмахнулся Хреков.

Пресс-секретарь произнес еще несколько слов об игрушках. В этом году елку решили украшать только вандалостойкими шариками цвета российского флага. Никаких шишек и зайцев.

- Все-таки шары делают ее более стильной, - заключил Хреков.

- Вы свою елку дома тоже украшаете одними шарами? - спросил я.

- Нет, у меня подход эклектический, - ответил пресс-секретарь. - Что подарят, то я и вешаю. Впрочем, есть и триколорный шар, - поспешно добавил он.

- А любимая игрушка у вас есть?

- Есть, - признался Хреков. - Дед Морозик такой... стеклянный. Я его вниз вешаю.

Тут елку окружила группа детей, специально доставленных в Кремль из детского дома. Им выдали вандалостойкие шарики, и они радостно принялись развешивать их на нижних ветвях. Женщины из службы содержания Кремля только вздохнули: уже вторые сутки они вручную связывали почти три тысячи шаров в гроздья по какой-то секретной методике.

- Все равно потом перевешивать, - сказали они. - Ну, до вечера успеем.