Кирилл Харатьян: Крымская абстиненция
Почему не хочется быть причастным к великому
У присоединения Крыма и Севастополя к России есть и геополитический, и экономический, и исторический, и еще какой угодно аспект. Крупное событие, чего там. Есть, конечно, и чисто человеческий аспект, самый интересный.
Формально говоря, ни куме моей, ни другу Крым не никогда не принадлежал. Тем не менее он снова их. И не только их, но и многих миллионов еще
К примеру, кума моя живет себе потихоньку в столице крупной европейской страны, а тут звонит радостная:
- Слу-у-ушай, как хорошо! Крым снова наш!
- Чей ваш-то? - спрашиваю.
- Ну наш, русский! Я так жалко влачу тут, а хотя б какая-то радость!
- А в чем радость? Взяли, что плохо лежало?
- Какой ты дурак! А я чувствую себя причастной к великому!
Ну хорошо, к великому причастны мы. Звонит старинный друг:
- Молодец Путин! Прогнул Запад!
- Чем же молодец? Теперь денег не дадут нам.
- Куда они денутся! Запад без нас вообще не может! А Крым снова наш! Понимаешь, мы так перед ними унижались всю дорогу, так они нас... а мы им...
В ответ я прочитал другу выдержку из книги любимого руководителя товарища Ким Чен Ира «Об идеях чучхе»: «Как учит товарищ Ким Ир Сен, человек, заразившийся низкопоклонством, становится болваном. Если им заразится нация, то погибнет страна... Сегодня самым вредным и опасным является низкопоклонство перед империалистами США. Сродни чувству страха преклонение перед США...»
Друг посмеялся:
- Во! Правильно говорил вечно живой покойный великий вождь!
Оба они, и кума, и друг мой, родились в Москве - и после того, как РСФСР передала Украинской ССР Крымскую область. То есть формально говоря, ни куме моей, ни другу Крым никогда не принадлежал. Тем не менее он именно что снова их. И не только их, но и многих миллионов еще. Приходится констатировать атмосферу всеобщего ликования.
И одновременно еще раз выразить недоумение: чего ликовать-то? В Крым и до присоединения можно было спокойно ездить всякому россиянину. Цены там от того, что теперь это будет российский регион, наверняка вырастут. России в политическом и экономическом отношении будет скорее всего хуже или гораздо хуже, чем сейчас, и это почувствует каждый россиянин на своей шкуре. Да, и мне кажется, что все эти три пункта при минимальном мозговом усилии доступны любому из нас.
Тогда в чем дело, а?
Боюсь ошибиться, но думаю, дело в сказочной простоте события. По щучьему велению, по моему хотению - будь Крым снова наш! И стал наш. Жизнь российского человека в среднем ничем не лучше, чем у моей кумы из европейской столицы: влачим потихоньку жалкое существование, считаем копейки, надеяться особенно не на что - разве вот на чудо, на щучье веление. Или по-другому: сами себе счастья устроить не можем, личного пространства либо вовсе нет, либо оно заполнено тоскливой рухлядью, - и только извне может явиться что-то прекрасное.
Если так, то плохо. Дареная, навязанная прекрасность жизни сродни наркотику; полноценным, воспроизводимым может быть только то удовольствие, которое достигнуто собственным трудом; наркотизация быстро приедается, о чем знает всякий пьяница. А для возникновения следующей эйфории российскому населению потребуется, понятно, большая доза, то есть еще более яркое событие, чем присоединение Крыма, и страшно предположить, что это может быть. Теперь вопрос только в том, как долго мы - и наши правители, конечно, - сможем терпеть абстиненцию.
Буду надеяться, что долго-предолго. Не хочу опять быть причастным к великому.