Алена Солнцева: Нашествие визуалов
Почему книга должна перестать быть массовой
Чтобы шаловливая рука школьника потянулась к полке, там должно стоять что-то необыкновенное. Поэтому книжки обрастают шерстью, зубами
Италия весной наполнена подростками со всего мира, школьников из России массово везут туда на каникулы, итальянцы в разгар учебного года проводят обязательные пятидневные экскурсии, японцы и китайцы есть всегда и везде. Толпы похоже одетых подростков на улицах, площадях, в музеях послушно останавливаются перед достопримечательностями, затем облегченно продолжают свое вечное движение, смеются, дерутся, галдят. Это хорошие домашние дети, но, когда видишь, с каким размахом эти юношеские челюсти перемалывают европейские культурные ценности, возникает страх перед чужим, непонятным, воинственно равнодушным племенем.
Только что в Болонье прошла самая представительная Международная выставка детской книги. Это деловое мероприятие, книжки не продают, торгуют правами, поэтому никаких детей там нет. Читателей и создателей приходится сопоставлять виртуально. Выставка с каждым годом занимает все меньше места, как утверждают завсегдатаи. Но книг все равно много - их гораздо больше, чем может прочитать за всю жизнь даже самый читающий человек. Книги тут на любой вкус: толстые и тонкие, цветные и черно-белые, говорящие, поющие. Говорят, что детская литература сегодня - единственный пользующийся постоянным спросом сегмент книжного рынка.
Книжки для подростков должны нравиться им самим - с этой печальной истиной не поспоришь, это малышам книги покупают и читают взрослые. И издатель нынче понимает: в мире, где принуждение больше не является инструментом педагогики, книжка должна привлечь рассеянное внимание подростка. Текст уже давно не предмет интереса, об этом и упоминать стыдно. Нужна картинка, и чем более узнаваемая, тем лучше. Графические романы - так теперь называют себя осознавшие свою солидность комиксы - воплотили давнюю мечту кэрролловской Алисы: книжки теперь состоят только из картинок и диалогов. Чтобы шаловливая рука школьника потянулась к полке, там должно стоять нечто необыкновенное. Потому книжки обрастают шерстью, зубами, их снабжают конвертами с играми, раскладками, наклейками, в них оставляют пустые страницы для заметок, вкладывают постеры любимых фильмов. И все равно книга проигрывает в сражении с планшетом, с видео.
Попадая в водоворот школьников где-нибудь на городской площади, замечаешь, что у всех в руках смартфоны, айфоны, айпеды, и только один раз за недельное пребывание в Италии мне попался на глаза читающий подросток. Пухлый мальчик лет четырнадцати сидел в лучшем книжном магазине города Болонья на заботливо поставленном пуфике и читал пухлую книжку. Губы его шевелились, текст он произносил вслух, потому что не умеет читать иначе.
Издатели уверены, что для успеха книжной торговли нужен новый мировой бестселлер типа Гарри Поттера. Ждут роман, где будет еще больше приключений, волшебства, еще интереснее сюжет. Хотя кажется, что нельзя уже громче, звонче, ярче. Книжный бизнес не может расширяться бесконечно - адаптируя книжку к все более широким массам, ее довели почти до исчезновения. Визуальная революция все равно не изменит базового устройства мозга. Смысл, усложняясь, требует текста. Текст требует внимания и усилия. Далеко не все к этому способны, но в эру бесконечного разрешенного удовольствия трудный путь для интеллекта становится единственным спасением. И книга, даже детская, должна снова перестать быть массовой.