Эдуард Дорожкин: Лайковая охота

У фотографов, работавших в советской печати, помимо правила «Не пей раньше, чем снял», было «Никогда не фотографируй себя сам». Собственно, не очень понятно, при каких обстоятельствах эта норма могла бы пригодиться - тогда в журналах не было рубрики «Наши авторы», а на паспорт фотографировали там же, где и сейчас, в пенальчике на улице Б. Дмитровка, звавшейся Пушкинской. Тем не менее ограничение такое существовало. Когда в Москве нефтяным ключом забила светская жизнь, стало ясно, что появляться на страницах глянцевого журнала хотя бы в качестве «спутницы такого-то» - такое же жесткое веление времени, как дом на Рублевке и поступление на факультет искусств МГУ.

Однако не всех видных девушек фотографы знали в лицо, а кто-то им просто не нравился: помада яркая, юбка слишком длинная или, напротив, более откровенная, чем надо. И девушки умели вертеться: просили, чтобы подруги беспрерывно фотографировали их, создавая ажиотаж. Некоторые дамы являлись со своими фотографами - в надежде, что за купленным казачком выстроится очередь из профессионалов, прельщенных неожиданной добычей. Номер обычно не проходил: любителей с головой выдавала аппаратура.

Приход цифровой эры решил обе проблемы. Во-первых, селфи - то есть фотографии самой или самого себя (да, встречаются и такие, и довольно часто) - теперь выходят вполне терпимого качества, без красных глаз и несообразно огромных носов. А во-вторых, глянцевые издания тем, кто ищет славы, теперь не нужны - ведь и начинающим авторам уже совсем необязательно обивать пороги «Нового мира» и «Знамени», снабжая начальницу отдела поэзии коньяком и зефиром в шоколаде.

Развитие телекоммуникаций и социальных сетей привело к тому, что выплеск чего-то важного можно произвести в любой момент, причем без цензуры, которая всегда так оскорбляла независимых людей. Вопрос, однако, в том, чтобы выплеснутое доплеснуть. Лайковая охота (не в смысле охоты с лайками, а битва за «лайки») - дело не такое простое.

Оказалось, что при всей своей разности, независимости и самостоятельности пользователи фейсбука и инстаграма на селфи почти не отличимы друг от друга и зависимы от целого букета обстоятельств - но одних и тех же, одних на всех. Из множества «самострелов» у стороннего наблюдателя складывается один большой портрет, и групповые селфи, изобретение голливудских звезд, это ощущение закрепляют де-юре: и в самом деле, зачем корячиться, делая множество индивидуальных снимков, когда можно сделать один, общий - и на нем, как на коллективном портрете 3-го «Б» класса школы № 1255, и так будет понятно, кто блондин, кто брюнет, кто высок ростом, а кто, наоборот, приземист, но кряжист?..

Мне было не вполне понятно, почему селфи листаются так, как перелистывается альбом открыток из Парижа, который продается за три евро на каждом углу: вроде все картинки разные, а складываются в одну бесконечную Эйфелеву башню... Думаю, это история все-таки про то, что для удачной фотографии нужны минимум два участника - модель и художник. Хотя бы потому, что в этом случае перфекционизм, с которым относится к съемке любая модель (ибо все мы стараемся войти в объектив максимально необъективно, и даже пытаясь заострить, довести до гиперболы реальность, рождаем сказку), схлестывается с перфекционизмом, с которым относится к съемке ее автор. Это такое перетягивание каната, из которого может, в идеальном случае, сложиться удачный кадр. Модель и художник, объединившиеся в одной руке, такую возможность исключают.

Мне и самому только что подарили айфон, и я едва сдержался, чтобы в первый же день не сделать лифтолук. Но сдержался: я все-таки склонен доверять советским фотографам.