Ася Ардженто вспомнила детство в фильме «Пойми меня, если сможешь»

У девятилетней Арии из фильма Аси Ардженто помимо очевидного прототипа (самой Аси) есть и далекий близнец - первый советский ребенок-панк Лена Бессольцева из фильма Ролана Быкова. Обе - непризнанные сокровища и обе с яркими отклонениями. Брекеты на ночь у феноменальной Джулии Салерно - все равно что тугие косички Кристины Орбакайте. Уродующие детали и юродство поступков - признаки интересного детства. И живут отщепенки в одно время - середина 1980-х. Но, по счастью, в совершенно разных жанрах.

Не в последнюю очередь потому, что фильм Ардженто - отчасти мемуар. Советская школьница жила в драме воспитания чувств. Римлянка Ария панкует в эксцентрической комедии на грани буффонады с рок-концертами и сеансами магии. Конечно, там, где Ролан Быков снимал по чужому сюжету надрывную киноповесть, дикой, но симпатичной дочке классика итальянского хоррора уместно вообразить собственное детство цепочкой гэгов, включая попытки суицида. В линзе памяти самые драматичные события нередко предстают в юмористическом свете. Все же переживать детство во всем его кошмаре и вспоминать о нем с дистанции в тридцать лет, кое-что присочиняя на ходу, - это не совсем одно и то же. Как у Раневской: деточка, чего тебе больше хочется: чтобы тебе оторвали голову или поехать на дачу?

У Чучела есть дедушка, который ее понимает. У Арии - только кот, поскольку во вселенной Ардженто мудрые взрослые не предусмотрены как биологический вид. Детство представлено хрестоматийно: первая сигарета в школьном туалете, мамина помада, кренделя старшей сестры, издевательская вечеринка с одноклассниками. Родители Арии, карикатурные эгоманьяки, при разводе поделили детей. У папы есть свинка Лукреция. У мамы - мышка Донателла. Папу-киноактера (Габриель Гарко) пугают фрикадельки и черные кошки, от порчи он плюет через плечо и жестикулирует как при пенальти - вот, пожалуй, и весь мистический след, оставленный в фильме реальным отцом Аси Дарио Ардженто. Шарлотта Генсбур играет маму - музыкантшу и левачку, наследницу итальянского коммунизма с кокаином из-за океана и настольной книжкой «Великие тайны жизни Сталина». И это не менее комичный след матери-родины, которую в XX веке изрядно утоптали демонстрации с Лениным и Мао на транспарантах.

Родителям нет дела до младшей дочки, и неприкаянная Ария курсирует между их квартирами, как паровозик с прицепом в виде клетки с черным котом. Топает в розовых кедах по Риму, волоча в ночи своего кота, уговаривает себя радоваться: какому еще ребенку повезет болтаться на улице в такой час, будто банда из культовых «Воинов». На первый взгляд Ария не понимает своего счастья - расти без присмотра, когда все от тебя отвязались, сочинять поэтические метафоры, продиктованные одиночеством. И проявляет чудеса изобретательности, лишь бы избавиться от свободы и к кому-нибудь да примкнуть. Но все ее попытки приручить родителей и ровесников настолько странные и малообъяснимые, что получается так себе, и бывшая лучшая подружка пресекает инсинуации Арии заявлением: «Я не такая, как ты, я - нормальный ребенок!» Финал не оставляет сомнений, что родство душ и рациональное понимание - это побочный эффект, а первична для Арии нерассуждающая пища - любовь.

В творчестве Ардженто это не новость. Сюрприз в том, что ей наконец удалось отделаться от образа асоциальной бестии, в котором она засиделась. К сорока годам Ардженто сняла кино, где чувство меры предстает несомненным достоинством, и теперь имеет право на мастер-класс «как сохранять равновесие, не теряя природного магнетизма». Ее «Пурпурная дива» и «Цыпочки», а также ее актерские халтуры у французских коллег отличались вульгарной мрачностью, изгнание личных демонов носило ритуальный характер, а детские травмы - вселенский масштаб. В новом фильме соблюдение пропорций превращает прежние сомнительные достоинства в несомненные профессиональные достижения, необузданность - в темпераментный темпоритм, и фитилек не коптит. Вместо тягомотной вампуки она оттачивает бурлеск. Этот старомодный кинематографический прием в числе прочих работает на силу и чистоту режиссуры Ардженто, а обретенное равновесие удерживает ее от крайностей, пока Ария, как песенка, носится по Риму с неясным мотивом - то ли чтобы ей оторвали голову, то ли поехать на дачу.

В прокате с 11 сентября