Фестиваль DanceInversion открылся выступлением труппы Азур Бартон из Нью-Йорка
Фестиваль DanceInversion открылся выступлением труппы из Нью-Йорка Aszure Barton & Artists, слава о которой бежит далеко впереди любых фестивальных планов. На этот раз в Москву компания, которая у нас выступает уже во второй раз, приехала с постановкой Awaa, что на языке канадских аборигенов означает «мать». С непосредственностью, свойственной живым классикам, канадка Азур Бартон поведала перед спектаклем, что идея пришла к ней во сне, в котором она увидела женщину, сидящую под водой в кресле-качалке. Это предисловие сделало бессмысленными все вопросы о сути спектакля: пограничное состояние сна не предполагает никакой определенности и окончательности, столь же многозначны и водные метаморфозы.
Стихия женских трансформаций и увлекает Бартон в Awaa. Но спектакли, как и большинство современных хореографов, она делает в сотрудничестве со своими танцовщиками. Поэтому обескураживающему женскому простодушию, с которым хореограф отдается рассказу матери двоих детей, положенному в основу спектакля, - о зарождении плода, его развитии, о появлении и взрослении человека, - шесть мужчин, окружающих многоликую танцовщицу Лару Барклай, противопоставили хитроумные и остроумные комбинации.
Стихии женского восторга перед разными этапами человеческого младенчества они противопоставляют то изящную, то юмористическую, то брутальную пластическую начинку. Бытовые подробности взросления, от умения держаться на ногах до поисков пределов пространства вокруг себя, благодаря Awaa и танцовщикам Азур Бартон зрителям приходится переживать второй раз в жизни. С одинаковой легкостью весомые афроамериканские мужчины изображают младенческие попытки засунуть в рот пальцы ног, гусиные шажки семенящих за мамашей маленьких мальчиков и агрессию не знающих, где применить свою энергию, подростков. Вслед за Михаилом Барышниковым, который предоставил Aszure Barton & Artists свой центр современного искусства, можно было бы только аплодировать таланту танцовщиков, если бы Awaa не длилась 75 минут, превращая очаровательную зарисовку в тягостный сон.