Открылась выставка художника Василия Шухаева

Говоря о Василии Шухаеве, любят вспоминать необыкновенность его судьбы. Крепкий профессионал, мирискусник, рисовальщик достаточно хороший, чтобы получить от Императорской академии двухлетнее пенсионерство в Италии, он был не в восторге от советской власти настолько, что бежал от нее по льду Финского залива. В Париже - сложная жизнь эмигранта, заказы, портреты, потом возвращение, работа в Союзе, сталинизм, лагерь, возвращение, снова портреты, но уже не царских офицеров, которым он очевидно симпатизировал и посвятил им целый цикл, ставший центром экспозиции в Московском музее современного искусства, а советских культурных деятелей (эти работы тоже представлены на выставке). Впечатляющая портретная галерея надменных царских офицеров, позже перешедших на сторону белых, делалась в качестве подготовительной работы для монументального группового портрета военных - участников Первой мировой.

Но у кого из его современников не было судьбы? Зато Шухаева везде - и в Союзе, и в эмиграции, и в лагере, и в Париже - выручало умение рисовать «похоже» - авангардисту в сложных обстоятельствах выжить сложнее, чем тренированному рисовальщику, любящему всякие чудеса вроде Арлекинов и Коломбин. Он, как и его более известный друг и стилистическое альтер эго - художник Александр Яковлев, меньше всего хотел уничтожить или даже поставить под сомнение искусство: им нужны были заказы, они жили почти исключительно портретами и росписями в частных особняках.

Гладкая манера письма и рисования (больше всего Шухаев любит мягкую сепию, которая позволяет создавать и магический иллюзионистский объем лица и фигуры, и особую лоснящуюся фактуру, которая дает и глянец кожи, и отлив на шелковом платье) всегда оставалась в рамках нескромно выставляемой напоказ мастеровитости. Кроме того, Шухаев - мастер кадрирования: очень эффектно вписывает он лица своих героев в живописный формат, зарезая лоб сверху и подбородок снизу, создавая драматический эффект. При этом, как ни консервативна была его позиция, сама манера его всегда таила в себе необходимый, чтобы быть «модным живописцем», но опять-таки совершенно стилизаторский, на уровне фактуры буквально, отблеск современности - вычурного петербургского классицизма в 1910-е или роскоши ар-деко в 1920-е.

Выставка открыта до 23 ноября