Курорт Lion in sun в Кении: дух Италии на побережье Индийского океана

Раз уж Найроби не миновать – самолет прилетает в столицу Кении, – от города можно попробовать получить удовольствие: это несложно любопытному.

...Мое имя написано на мятой картонке; картонку держит Фредди, веселый парень в не менее мятой одежде. У меня заказана экскурсия: я еду в Киберу, самую большую трущобу (длиной 4 км) в Кении, в Африке и во всем мире. В фанерных домиках, жмущихся друг к другу общими стенами, без канализации и отопления, живет около миллиона человек – их никто никогда не считал. «Кибера – самая дружелюбная африканская трущоба», – сообщает сайт, предлагающий экскурсии: водить туристов по самым неприглядным местам человеческого обитания придумали двое друзей, Фредди и Мартин, в Кибере родившиеся.

Кроме меня, в нашей тургруппе две пары, голландцы и немцы. Под присмотром Фредди мы шлепаем по грязным лужам через рынок с товарами, сваленными в общие кучи, и оказываемся в жилом квартале Olympic area. «Мой бизнес защищает кровь Иисуса», – написано на стене одного из домов-коробок. Пятнадцать героичес­ких женщин, потерявших мужей – кто-то умер от СПИДа, а кто-то ушел жить к соседке, достигшей совершеннолетия, – объединились в коммуну The power women. Теперь одна присматривает за всеми детьми сразу, другая для всех готовит, а остальные занимаются сувенирным магазином – плетут, вышивают, шьют. Жители Киберы трудолюбивы: в глубине трущобы обнаруживается Victorious Bonecraft, мастерская по переработке коровьих костей. Обточенная специальным аппаратом кость выглядит красиво: на память покупаю открывалку для бутылок с костяной ручкой.

Самое пугающее в трущобе – мусорные кучи в человеческий рост. Говорят, из Киберы невозможно переехать: правительство время от времени пытается переселить семьи в блочные дома, но люди отказываются: нечем платить за газ, воду и электричество.

Зато сам Найроби – типичный африканский большой город, относительно безопасный, без архитектурных красот, по которому не очень удобно ходить пешком из-за его хаотичности – такси лучше брать на весь день. На общественном транспорте – автобусы с людьми, висящими на подножках, называются «мататас» – можно разок прокатиться разве что смеха ради.

И отправиться в национальные парки, что в городской черте. В парке жирафов (Langata Giraffe Center) – влезть на деревянную выш­ку и поцеловать жирафа, взяв в рот кусочек спрессованного сена. В парке слонов (Sheldrick Elephant Orphanage) – посмотреть, как слонят-сирот кормят молоком из бутылки. В Кении к животным относятся бережно: рейс в Малинди я чуть не пропускаю из-за затора – дорогу перегораживает демонстрация. «Требуют запретить охоту на слонов», – поясняет таксист. Так я начинаю любить Кению. Фредди, кстати, теперь все время пишет мне письма, поздравляя с праздниками, в том числе с африканскими.

...От столицы страны до Малинди – чуть больше часа лету авиа-компанией Air Kenya. На посадке имеются ресторан с хумусом и морковным тортом и сувенирный магазин с чехлами для айфонов из шкур животных: против чехлов хочется немедленно выйти на демонстрацию.

Океаническое побережье Кении, особенно местечко Малинди, без всякой колонизации в начале прошлого века стало итальянским: экспансия произошла ненавязчиво и была взаимовыгодной. Богатые итальянцы стали активно скупать здесь недвижимость. Италия в разное время владела Эритреей, Ливией и югом Сомали – однако по-итальянски вдруг заговорили в местах, никогда Италии не принадлежавших. «Бонджорно, синьора», – приветствует первый попавшийся кениец. По-английски (Кения была колонией Великобритании) он говорит намного хуже.

...В 1498 году в порт Малинди, в бухту, защищенную коралловым рифом, вошли корабли Васко да Гамы. Султан – территория тогда принадлежала арабам – разрешил установить на берегу белую коралловую стелу с крестом: там она и стоит до сих пор. Также в Малинди, в память о португальцах, есть крошечная церковь XVI века. Сегодня здесь исповедуют ислам. Короткую юбку и голые руки, впрочем, переживают легко. Единственное место, где лучше прикрыться, – остров Ламу, что в нескольких часах езды от  Малинди (поездка туда займет день). На Ламу запрещен транспорт, там ездят на ослах. У острова нехорошая репутация: жителей все время обвиняют то в пособничестве террористам «Аль-Каиды», то пиратам Сомали. Стремясь исправиться, они несколько нарочито выставляют напоказ лицевую, туристическую сторону жизни, милую и пасторальную.

Lion in the Sun – в получасе езды от аэропорта Малинди. Въезжаешь в заросли франжипани и розовых бугенвиллей – и замираешь, зачарованный. В медных прорезях светильников, гроздьями свешивающихся с потолка, переливается цветное стекло. Потолок – треугольная крыша, застеленная пальмовым волокном. Ковры ручной работы и антикварная мебель.

Lion in the Sun – не просто самый красивый отель кенийского побережья, но спа-курорт с чудотворной репутацией. Два года назад итальянский миллионер, менеджер «Формулы-1» Флавио Бриаторе договорился с диетологом Анри Шено о совместном проекте; первый вложил деньги в дизайн и архитектуру, второй – знания и репутацию в Thalaspa Henri Chenot. Неделя в Lion in the Sun обещает потерю 7 кг без особенных усилий: именно так здесь их теряли Наоми Кэмбелл, Боно и Джон Гальяно.

«Положи булку на место, – строго говорит хостес Марга, итальянка, под чью опеку я поступаю на неделю, – твоя диета – биолайт». Выпрашиваю диетический хлебец: мне делают исключение, вообще-то на завтрак положены только фрукты, ароматные желтые шарики манго, каких в Москве не найдешь. И чашка так называемого кофе, а на самом деле ячменного напитка.

На обед дают больше еды: салат, заправленный ореховым соусом (морская капуста – один из популярных ингредиентов), суп из чечевицы (варианты – горох, шпинат, морковь) и почти всегда морепродукты как основное блюдо. Океанические гады – главное отличие «львиной» диеты от меню, предлагаемого в других центрах Шено. А вот спа-процедуры практически не отличаются от тех, что делают в Мерано.

Дневная программа – двухчасовая: полчаса в гидромассажной ванне с цветомузыкой, еще полчаса – на кушетке в целлофане, со слоем целебной грязи пополам с водорослями. Затем часовой массаж. Закончив процедуры, можно взять водителя или велосипед и отправиться на пляж, что в десяти минутах езды. Там находится второй курорт Бриаторе, Billionaire, сильно проигрывающий «Льву» в  дизайнерском обаянии. На пляже можно заказать обед и ужин, главное – предупредить официанта, что вы на «львиной» диете. А вот поплавать получится не всегда: особенность Индийского океана в том, что до обеда случается отлив. Остается только романтично бродить, окуная колени в прозрачную воду, загребая ступнями белый песок и отталкивая прилипчивые зеленые водоросли.

Самый красивый пляж, с кривыми черными скалами, похожими на зубы великана, – в Ватаму, морском национальном парке, что в 28 км от Малинди. Туда специально приезжают, чтобы понаб­людать за приливом: он обычно случается часам к трем дня. Вода пребывает с огромной скоростью: полчаса – и океан, ушедший погулять с утра, снова на месте.

Кстати, львов в Малинди нет – зато есть крокодилы. Их разводят на небольшой частной ферме. Кроме крокодилов на ферме также живет столетняя черепаха Мария, о которой часто пишут в итальянских газетах. Крокодилы кишат в пруду и с удовольствием размножаются в неволе: новорожденных тут же отселяют в отдельные вольеры, чтобы их не съели родители. Подросших крокодилов через некоторое время отпускают, а заодно придумывают смешные имена: есть Джордж Буш и Саддам Хусейн, они все время дерутся. А ядовитую гадюку в стеклянном аквариуме, пойманную в этих же местах, зовут Наоми Кэмпбелл.

Океаническое побережье Кении – место, где мысли о красоте нашептывает все, что видишь вокруг: «Лев на солнце» для воплощения своей концепции не мог бы найти в мире места вернее.

Правда, здесь нет диких животных – на львов обычно едут смотреть в другие районы Кении: национальных парков в стране больше шестидесяти. И тяготы жизни человека, расстраивающие в Найроби, на побережье тоже не так очевидны. Поэтому в Малинди совсем несложно чувствовать счастливым – возле океана с белым песком, под небом, в котором сверкает оранжевое солнце, похожее на голову льва.