Когда затраты на дворцовый интерьер становятся «золотыми» инвестициями

Для бизнесмена Алексея Семина восстановление усадеб - хобби, которое переросло в постоянное и серьезное направление деятельности. Коллекционер уверен: интерьер и предметы обстановки должны быть произведениями искусства. Только в этом случае затраты на дом становятся «золотыми» инвестициями. В дворцовых интерьерах его дома в коттеджном поселке в Мякинине – антикварная мебель, коллекция картин XVI-XVIII вв. и слишком много, по нынешнему мнению хозяина, позолоты. 

«Здесь уникальное местоположение, – рассказывает Алексей Семин. – КПП поселка находится на территории Москвы, а сам дом – уже Подмосковье». По мнению бизнесмена, «любимая всеми Рублевка» – дорога неудобная, узкая, забитая машинами. Из Мякино же до центра он доезжает минут за 20. 

Подъезжая к дому, сначала видишь беседку-ротонду, скульптуру Самсона, затем колонны и привратника у широкой лестницы. Участок необычной для поселков формы – треугольный. Изначально застройщик его планировал под общественную территорию, сквер, объясняет Семин. Но в процессе строительства поселка цены на землю сильно выросли. Девелопер не смог избежать искушения все распродать и в конце 1990-х построил на месте сквера бетонную коробку, которую долго не мог продать – объект со всех сторон окружен дорогами. «А я увидел в этом большой плюс: сам участок небольшой, 25 соток, и дом в 1000 кв. м велик для него. Но за счет того, что вокруг него дороги, появляется ощущение большего пространства. А проблему приватности мы смогли решить, посадив по периметру деревья. И сейчас дом словно находится в парке», – радуется владелец.

В начале 2000-х недострой «стоил недорого», немногим больше $1 млн. Сейчас соседние дома продаются по цене около $10 млн. И в них нет «дворцового» интерьера.

«Здесь слишком много позолоты, хотя это и традиционно для России. Но сейчас я понимаю, что лучший вкус – это когда меньше роскоши и больше искусства», – показывает парадную гостиную Алексей Семин. Когда-то он побывал во дворце герцога Мальборо под Лондоном. «Парадные залы удивили нас обилием позолоты, нам тогда это очень понравилось», – вспоминает бизнесмен. Та роскошь – результат женитьбы почти разорившегося потомка рода Мальборо на дочке американского магната Вандербильта. На средства от огромного приданого в начале XX в. была проведена реставрация дворца. «Когда герцог умирал, он сказал, что единственная его ошибка в жизни – что он сделал слишком много позолоты. Сейчас я понимаю его, – говорит Семин. – Я бы сделал все так же, но позолоты – вполовину меньше».

Вкус владельца проявляется в самом подходе к отделке: за образец берутся интерьеры дворцов XIX в. Например, из семитомной энциклопедии архитектурных элементов Г. В. Барановского (архитектор с помощниками в конце XIX в. объехали весь мир и сфотографировали лучшие объекты: жилые и охотничьи дома, дачи, двери, слуховые окна и т. д.). «Я являюсь идеологом всех дизайнерских начинаний, мы с архитекторами выбираем элементы, стиль, потом они готовят ряд вариантов, и я выбираю окончательный», – описывает процесс Семин. После чего предмет заказывается мастерам и те вручную изготавливают паркет, двери, витражи и пр. Неудивительно, что ремонт, если можно так сказать о создании дворцового интерьера, растянулся на три-четыре года.

«Полноценная классическая отделка не терпит суеты, – уверяет хозяин, – вот, например, паркет ручной работы. Его можно заменить чистовым, который сделают на фабрике методом лазерной резки, и он внешне будет похож. Но эффект не тот». В доме в течение года работали 10 мастеров. На месте из плашек они выпиливали элементы электролобзиком и монтировали. Для паркета было использовано несколько десятков пород: дуб, красное, черное дерево и др. В библиотеке паркет выполнен в стиле неоготики по образцам XIX в., взятым из энциклопедии по паркету.

Деревянные резные двери тоже изготовлены вручную по образцам позапрошлого века. Над появлением почти всех вещей в доме трудились российские мастера. «Глубоко заблуждаются те покупатели, которые считают, что заказывать индивидуальную мебель надо в Италии или во Франции, – уверен Алексей Семин. – Ручной труд очень низкопроизводительный. Стоимость труда в Европе на порядок выше, чем в России, и рассчитывать, что из Италии привезут двери ручной работы, лишено всякого смысла. Итальянские двери и российские стоят примерно одинаково, но первые делаются на станках с программным оборудованием. Но станок не может передать мельчайшие детали. И самое главное – нельзя получить индивидуальную вещь». Предметы, сделанные не вручную, – не произведение искусства, со временем они будут дешеветь, объясняет хозяин. Подлинная вещь – только дорожать.

Работали над созданием интерьера особняка московские художники, армянские паркетчики, лепщики из СНГ и др. «В основном мы привлекали ремесленников не москвичей, а специалистов из бывшего СССР, переехавших жить в Москву. В отличие от коренных жителей столицы, они работают по 16 часов в сутки», – комментирует владелец.

Все остальное – росписи, скульптуры, камин – новодел, созданный мастерами по аналогам XIX в. Скульптуры мраморные, а вот камин каменный только внизу, выше – гипсовые элементы, раскрашенные под мрамор. «Это традиционная обманка, применяющаяся с XVI в., – рассказывает Семин. – Англия XVI в. была в тяжелом экономическом состоянии, войны истощили ее. Монарх был настолько беден, что не имел возможности отстроить себе новый дворец. И тогда впервые сделали весь интерьер из дерева и гипса и расписывал под мрамор. Мрамор был роскошью». В своем доме Семин использовал этот прием, просто чтобы увидеть, «как это будет смотреться». Сегодня мрамор стоит гораздо дешевле, чем 100 лет назад, и существенной экономии «обманка» не дает.

У него огромная коллекция мебели, в которой нет повторяющихся вещей: «Даже выполненные одним мастером кресла будут отличаться, пусть и несущественно. Поворот розочки, рисунок листьев и т. д.». В парадной гостиной стоит антикварная мебель XIX в. Достаточно помпезные итальянские кресла в русском стиле конца XVIII в. были куплены к существующей отделке на аукционе во Франции, в Версале. На стенах – французские обои середины XIX в. Эпоху Людовика XIV представляют часы Картель (тип часов с корпусами из золоченой бронзы).

Из парадной гостиной мы переходим в викторианскую столовую. Такова идеология дома – каждое помещение выполнено в определенном стиле. В столовой – итальянская мебель, которую как раз и критиковал хозяин, стол и стулья на 12 персон. «10 лет назад у меня еще не было собственной коллекции мебели, – объясняет он эту свою покупку. – Кроме того, сложно собрать большой комплект антикварной мебели». А вот деревянные стеновые панели не приобретались по каталогу, а были изготовлены в Казани. В витринах по стенам – коллекция посуды XIX в.: русское серебро с эмалью, чернением. Сервиз на 300 с лишним предметов был изготовлен под заказ на императорском фарфоровом заводе с монограммой АС. Это точная копия сервиза с одной из императорских яхт XIX в. На аукционах такого не купишь. «Отсутствие монограмм в доме – дурной тон, – убеждает Семин. – Видно, что интерьер не сделан под заказ».

На второй этаж ведет деревянная лестница. На стенах картины из коллекции западноевропейской живописи XVI-XVIII вв. В малой гостиной – мебель, купленная на аукционах, на окнах изготовленные на заказ шторы из натурального шелка. «Смотрятся достаточно просто, пока не подойдешь поближе», – замечает хозяин. Интерьер дополняют старинные европейские бронзовые подсвечники и удивительно тонкой работы чугунный подсвечник каслинского литья: «Для чугуна невероятное изящество». 

Еще один довод в пользу гипса – вес. Если делать камин целиком мраморным, пришлось бы пожертвовать цокольным этажом ради усиления основания под такую тяжелую конструкцию.

Кабинет в стиле английского интерьера «коробочки» оборудован для деловых встреч и ведения переговоров. Основа стенных деревянных панелей – бук, российская специфика проявляется в «шелковых» вставках из карельской березы. Люстры из австрийского хрусталя Сваровски начала 1990-х гг. чешской «сборки». «В Чехии было дешевле изготавливать, чем в Австрии, в три раза», – объясняет Семин. На третьем этаже расположены гостевые спальни и библиотека. Около библиотеки начали оборудовать курительную комнату, но она оказалась не нужна, рассказывает хозяин: «Из гостейй никто ни разу здесь не курил». Библиотека обставлена глубокими деревянными шкафами с витражными дверцами, за которыми «прочитанная в юношеские годы» зарубежная и русская классика, тот самый семитомник Барановского, атласы и книги по искусству. Ампирная бронзовая люстра с оплывшими свечами служит «для передачи атмосферы». 

Алексей Семин постоянно бывает на аукционах, выставках. «Это хобби, которое перешло в постоянное направление деятельности. А с появлением в нашем портфеле усадеб стало частью интересов корпорации», – рассказывает он. Живопись, предметы интерьера, серебро – все, что составляет Большое собрание изящных искусств ASG, – уже переросло рамки отдельной частной коллекции. «Надо было делать или отдельный музей, или – что интереснее для меня и полезнее для общества – сделать десятки полностью воссозданных исторических усадеб с аутентичной обстановкой». В настоящее время в портфеле корпорации 10 подмосковных усадеб, после реставрации их интерьеры будут дополнены подходящими по стилю предметами из собрания ASG.

Сейчас Алексей Семин заочно арестован по делу о пожаре в ТЦ «Адмирал», на его имущество наложен арест.