Когда затраты на дворцовый интерьер становятся «золотыми» инвестициями

Для бизнесмена Алексея Семина восстановление усадеб - хобби, которое переросло в постоянное и серьезное направление деятельности. Коллекционер уверен: интерьер и предметы обстановки должны быть произведениями искусства. Только в этом случае затраты на дом становятся «золотыми» инвестициями. В дворцовых интерьерах его дома в коттеджном поселке в Мякинине – антикварная мебель, коллекция картин XVI-XVIII вв. и слишком много, по нынешнему мнению хозяина, позолоты. 

«Здесь уникальное местоположение, – рассказывает Алексей Семин. – КПП поселка находится на территории Москвы, а сам дом – уже Подмосковье». По мнению бизнесмена, «любимая всеми Рублевка» – дорога неудобная, узкая, забитая машинами. Из Мякино же до центра он доезжает минут за 20. 

Подъезжая к дому, сначала видишь беседку-ротонду, скульптуру Самсона, затем колонны и привратника у широкой лестницы. Участок необычной для поселков формы – треугольный. Изначально застройщик его планировал под общественную территорию, сквер, объясняет Семин. Но в процессе строительства поселка цены на землю сильно выросли. Девелопер не смог избежать искушения все распродать и в конце 1990-х построил на месте сквера бетонную коробку, которую долго не мог продать – объект со всех сторон окружен дорогами. «А я увидел в этом большой плюс: сам участок небольшой, 25 соток, и дом в 1000 кв. м велик для него. Но за счет того, что вокруг него дороги, появляется ощущение большего пространства. А проблему приватности мы смогли решить, посадив по периметру деревья. И сейчас дом словно находится в парке», – радуется владелец.

В начале 2000-х недострой «стоил недорого», немногим больше $1 млн. Сейчас соседние дома продаются по цене около $10 млн. И в них нет «дворцового» интерьера.

«Здесь слишком много позолоты, хотя это и традиционно для России. Но сейчас я понимаю, что лучший вкус – это когда меньше роскоши и больше искусства», – показывает парадную гостиную Алексей Семин. Когда-то он побывал во дворце герцога Мальборо под Лондоном. «Парадные залы удивили нас обилием позолоты, нам тогда это очень понравилось», – вспоминает бизнесмен. Та роскошь – результат женитьбы почти разорившегося потомка рода Мальборо на дочке американского магната Вандербильта. На средства от огромного приданого в начале XX в. была проведена реставрация дворца. «Когда герцог умирал, он сказал, что единственная его ошибка в жизни – что он сделал слишком много позолоты. Сейчас я понимаю его, – говорит Семин. – Я бы сделал все так же, но позолоты – вполовину меньше».

Вкус владельца проявляется в самом подходе к отделке: за образец берутся интерьеры дворцов XIX в. Например, из семитомной энциклопедии архитектурных элементов Г. В. Барановского (архитектор с помощниками в конце XIX в. объехали весь мир и сфотографировали лучшие объекты: жилые и охотничьи дома, дачи, двери, слуховые окна и т. д.). «Я являюсь идеологом всех дизайнерских начинаний, мы с архитекторами выбираем элементы, стиль, потом они готовят ряд вариантов, и я выбираю окончательный», – описывает процесс Семин. После чего предмет заказывается мастерам и те вручную изготавливают паркет, двери, витражи и пр. Неудивительно, что ремонт, если можно так сказать о создании дворцового интерьера, растянулся на три-четыре года.

«Полноценная классическая отделка не терпит суеты, – уверяет хозяин, – вот, например, паркет ручной работы. Его можно заменить чистовым, который сделают на фабрике методом лазерной резки, и он внешне будет похож. Но эффект не тот». В доме в течение года работали 10 мастеров. На месте из плашек они выпиливали элементы электролобзиком и монтировали. Для паркета было использовано несколько десятков пород: дуб, красное, черное дерево и др. В библиотеке паркет выполнен в стиле неоготики по образцам XIX в., взятым из энциклопедии по паркету.

Деревянные резные двери тоже изготовлены вручную по образцам позапрошлого века. Над появлением почти всех вещей в доме трудились российские мастера. «Глубоко заблуждаются те покупатели, которые считают, что заказывать индивидуальную мебель надо в Италии или во Франции, – уверен Алексей Семин. – Ручной труд очень низкопроизводительный. Стоимость труда в Европе на порядок выше, чем в России, и рассчитывать, что из Италии привезут двери ручной работы, лишено всякого смысла. Итальянские двери и российские стоят примерно одинаково, но первые делаются на станках с программным оборудованием. Но станок не может передать мельчайшие детали. И самое главное – нельзя получить индивидуальную вещь». Предметы, сделанные не вручную, – не произведение искусства, со временем они будут дешеветь, объясняет хозяин. Подлинная вещь – только дорожать.

Работали над созданием интерьера особняка московские художники, армянские паркетчики, лепщики из СНГ и др. «В основном мы привлекали ремесленников не москвичей, а специалистов из бывшего СССР, переехавших жить в Москву. В отличие от коренных жителей столицы, они работают по 16 часов в сутки», – комментирует владелец.

Все остальное – росписи, скульптуры, камин – новодел, созданный мастерами по аналогам XIX в. Скульптуры мраморные, а вот камин каменный только внизу, выше – гипсовые элементы, раскрашенные под мрамор. «Это традиционная обманка, применяющаяся с XVI в., – рассказывает Семин. – Англия XVI в. была в тяжелом экономическом состоянии, войны истощили ее. Монарх был настолько беден, что не имел возможности отстроить себе новый дворец. И тогда впервые сделали весь интерьер из дерева и гипса и расписывал под мрамор. Мрамор был роскошью». В своем доме Семин использовал этот прием, просто чтобы увидеть, «как это будет смотреться». Сегодня мрамор стоит гораздо дешевле, чем 100 лет назад, и существенной экономии «обманка» не дает.

У него огромная коллекция мебели, в которой нет повторяющихся вещей: «Даже выполненные одним мастером кресла будут отличаться, пусть и несущественно. Поворот розочки, рисунок листьев и т. д.». В парадной гостиной стоит антикварная мебель XIX в. Достаточно помпезные итальянские кресла в русском стиле конца XVIII в. были куплены к существующей отделке на аукционе во Франции, в Версале. На стенах – французские обои середины XIX в. Эпоху Людовика XIV представляют часы Картель (тип часов с корпусами из золоченой бронзы).

Из парадной гостиной мы переходим в викторианскую столовую. Такова идеология дома – каждое помещение выполнено в определенном стиле. В столовой – итальянская мебель, которую как раз и критиковал хозяин, стол и стулья на 12 персон. «10 лет назад у меня еще не было собственной коллекции мебели, – объясняет он эту свою покупку. – Кроме того, сложно собрать большой комплект антикварной мебели». А вот деревянные стеновые панели не приобретались по каталогу, а были изготовлены в Казани. В витринах по стенам – коллекция посуды XIX в.: русское серебро с эмалью, чернением. Сервиз на 300 с лишним предметов был изготовлен под заказ на императорском фарфоровом заводе с монограммой АС. Это точная копия сервиза с одной из императорских яхт XIX в. На аукционах такого не купишь. «Отсутствие монограмм в доме – дурной тон, – убеждает Семин. – Видно, что интерьер не сделан под заказ».

Еще один довод в пользу гипса – вес. Если делать камин целиком мраморным, пришлось бы пожертвовать цокольным этажом ради усиления основания под такую тяжелую конструкцию.

На второй этаж ведет деревянная лестница. На стенах картины из коллекции западноевропейской живописи XVI-XVIII вв. В малой гостиной – мебель, купленная на аукционах, на окнах изготовленные на заказ шторы из натурального шелка. «Смотрятся достаточно просто, пока не подойдешь поближе», – замечает хозяин. Интерьер дополняют старинные европейские бронзовые подсвечники и удивительно тонкой работы чугунный подсвечник каслинского литья: «Для чугуна невероятное изящество». 

Кабинет в стиле английского интерьера «коробочки» оборудован для деловых встреч и ведения переговоров. Основа стенных деревянных панелей – бук, российская специфика проявляется в «шелковых» вставках из карельской березы. Люстры из австрийского хрусталя Сваровски начала 1990-х гг. чешской «сборки». «В Чехии было дешевле изготавливать, чем в Австрии, в три раза», – объясняет Семин. На третьем этаже расположены гостевые спальни и библиотека. Около библиотеки начали оборудовать курительную комнату, но она оказалась не нужна, рассказывает хозяин: «Из гостейй никто ни разу здесь не курил». Библиотека обставлена глубокими деревянными шкафами с витражными дверцами, за которыми «прочитанная в юношеские годы» зарубежная и русская классика, тот самый семитомник Барановского, атласы и книги по искусству. Ампирная бронзовая люстра с оплывшими свечами служит «для передачи атмосферы». 

Алексей Семин постоянно бывает на аукционах, выставках. «Это хобби, которое перешло в постоянное направление деятельности. А с появлением в нашем портфеле усадеб стало частью интересов корпорации», – рассказывает он. Живопись, предметы интерьера, серебро – все, что составляет Большое собрание изящных искусств ASG, – уже переросло рамки отдельной частной коллекции. «Надо было делать или отдельный музей, или – что интереснее для меня и полезнее для общества – сделать десятки полностью воссозданных исторических усадеб с аутентичной обстановкой». В настоящее время в портфеле корпорации 10 подмосковных усадеб, после реставрации их интерьеры будут дополнены подходящими по стилю предметами из собрания ASG.

Сейчас Алексей Семин заочно арестован по делу о пожаре в ТЦ «Адмирал», на его имущество наложен арест.