Выставка «Шальные годы» Монпарнаса» показывает двух художников, считающихся французскими

Хотя Леонард Фуджита – японец, а Жюль Паскин – еврей
Обнаженные Фуджиты всегда пользовались успехом/ Е. Разумный/ Ведомости

Выставка «Шальные годы» Монпарнаса» в Пушкинском музее представляет не самых знаменитых обитателей легендарного парижского района. Жюль Паскин и Леонард Фуджита для непросвещенной публики всегда остаются в тени своих гениальных соседей, живших на Монпарнасе во времена голодной юности, – Пикассо, Модильяни, Шагала, Сутина. Однако для знатоков и любителей искусства эти художники привлекательны и как мастера, и как часть мифа о монпарнасской богеме, одаренной и порочной, с трагической судьбой.

Выставка собрана из нескольких европейских коллекций, по большей части частных. От этого и характер экспозиции достаточно камерный, с большим количеством графических и небольшого формата работ. Иногда небольшие вещи интересней крупных. По крайней мере, виртуозные, похожие на карикатуры рисунки Паскина лучше смотрятся, чем его большая картина «Богач и Лазарь», занимающая почти всю стену зала Галереи искусства стран Европы и Америки XIX–XX вв. Зато совершенно прекрасны, утонченны и красочны две его картины – «Элиана» и «Большая Марсель».

Фуджита представлен на выставке работами разных лет. Интереснее всего, конечно, его ранние картины обнаженных и изящный «Портрет Сюзи Солидор». Здесь есть и декоративность, и шик, и художественная свобода, т. е. те качества, которые принесли славу художникам так называемой «Парижской школы». Но в 30-х гг. Фуджита начал путешествовать по миру, везде имел успех, потом поработал на Министерство военно-морских дел Японии как настоящий пропагандист. И в конце концов возвратился в Париж, где принял католичество и занялся религиозной живописью.

Показанные на выставке поздние картины художника с Девой Марией и собой коленопреклоненным оставляют тяжелое впечатление. Талант тут победило благочестие, в порочной юности он писал лучше.

До 29 ноября