Джон Ву снял «Переправу» дважды

Они постоянно плачут. Уезжают и плачут. Приезжают и плачут. Любят и плачут. Читают письма и плачут. Тонут и плачут, и соленое море смывает их соленые слезы.

А над палубой летает газовый шарфик, словно бы передавая привет от китайских товарищей Никите Михалкову, в дни выхода «Переправы-2» в российский прокат как раз отмечающему юбилей.

В «Переправе-2» наконец-то показано крушение парома «Тайпин» в январе 1949 г. То есть это более или менее «китайский «Титаник», как и было обещано. Но до эффектной катастрофы зрителям долго и подробно пересказывают события первой части, только без войны. Очевидно, что всю эпопею можно было утрамбовать в одну двухчасовую картину, но для этого Джон Ву слишком большой художник, поэтому снова здравствуйте.

Мы опять знакомимся с обстоятельствами встречи тайваньского доктора (Такеси Канесиро) и беременной жены генерала-героя, чья армия попала на материке в окружение коммунистов. Жена генерала перебирается из уже небезопасного Шанхая на Тайвань, чтобы дожидаться мужа в тиши дома, где когда-то жила японка, которую доктор любит до сих пор, но не знает, что с ней стало после того, как Тайвань перестал быть японской колонией (а она не знает, выжил ли он, и пишет, и пишет ему письма, которые не доходят до адресата). На стене висит написанная доктором картина, за ней спрятан любовный дневник японки. Другой дневник – генеральский – хранит обожженный крестьянин-связист (Тун Давэй), который однажды в Шанхае уговорил незнакомую девушку, тоже из крестьян (Чжан Цзыи), сделать семейный фотопортрет с чужим ребенком, чтобы получать в армии усиленный паек.

Героиня Чжан Цзыи, уже натерпевшаяся в первой серии, во второй вынуждена заново проходить все те же круги унижений: нищета, проституция, избиения, ночевки под мостом. Поверить в то, что она не умеет читать, все так же трудно. В прошлый раз вы спрашивали про белых голубей в рапиде, без которых Джон Ву не Джон Ву. Голуби есть. А также чайки. Героиня Чжан Цзыи смотрит на них через дырку в заборе, когда отдается богатому мерзавцу, пообещавшему ей билет до Тайваня (а билеты с каждым днем дорожают, у кассы давка и драки, а на улицах Шанхая студенческие демонстрации). Чжан Цзыи работает в госпиталях волонтером и надеется найти там раненого жениха. Он из одной с ней деревни. Связист, показывая фиктивное семейное фото, тоже всегда говорит, что они с женой выросли по соседству. Замысел судьбы, не вполне проясненный в первой части, начинает вырисовываться отчетливо.

Если попробовать отвлечься от назойливой закадровой музыки, не менее назойливых операторских красот, сюжетных повторов и лакун, толпы необязательных персонажей, наконец, общего невыносимого мелодраматизма, можно заметить, что главные герои делятся на два типа: фаталисты и люди действия. Или так: идеалисты и те, кто просто пытается выжить (и наивно верит в лучшее). К последним относятся героиня Чжан Цзыи (все-таки главной звезды фильма) и раненый связист. Расставляя идеологически правильные акценты (коммунисты-маоисты хорошие, гоминьдановцы-чанкайшисты плохие, хотя и среди них есть благородные герои), этих маленьких людей Джон Ву хитроумно исключает из поля идеологии: у них есть понятия долга, но они не за «красных» и не за «белых», а сами по себе. В сюжетном итоге выходит, что они-то и есть соль китайской земли и заслужили, чтобы сказка стала былью и фальшивое фотосвидетельство превратилось в подлинную весть о будущем. А невольникам чести – слава. А романтическим любовникам – встреча в предзакатных лучах фотошопа в спокойной и темной воде.

В прокате с 22 октября