Пушкинский музей показал русское искусство на выставке «Сокровища Нукуса»

Увидеть выставку из собрания Государственного музея искусств Республики Каракалпакстан им. И. В. Савицкого (Узбекистан) – чистая радость и большая удача. Но не потому, что на ней собраны знаменитые произведения великих художников. Как раз фамилии многих авторов работ, привезенных на выставку «Сокровища Нукуса» в Пушкинский музей, ничего не говорят публике, а некоторые не известны и искусствоведам. Но почти каждая показанная вещь необыкновенно обаятельна, и не то что восхищает или поражает мастерским исполнением, а, как говорится, за сердце берет, душу греет. Радует или печалит.

Такое настроение обычно бывает на выставке из частных коллекций, где чувствуются личные пристрастия очарованного собирателя. Музей в Нукусе того же сорта, своим выдающимся собранием русского искусства ХХ в., как и серьезной археологической коллекцией, он обязан художнику Игорю Савицкому, в начале 1960-х гг. этот музей основавшему. Он и сам стал легендой, рассказы о том, как Савицкий собирал – спасал, вывозил, уговаривал, закупал, обещал, но не мог заплатить, – по сей день находят слушателей среди художников. Показы музея в Москве были и раньше, но давно, а такая большая выставка первая после долгого перерыва.

В Греческом зале главного здания, по случаю декорированном под караван-сарай, собраны самые значительные, репрезентативные произведения – и все подряд хороши. Камерные и нежные портреты Александра Николаева (после принятия ислама – Усто Мумина), прозрачный по цвету условный «Бык» Василия Лысенко (сохранилось только несколько работ художника) и ставшая эмблемой выставки аппликации «Казашка» Виктора Уфимцева (народный художник Узбекской ССР) соседствуют с монументально-брутальным «Выходом бригады в поле» одного из самых известных русских живописцев Востока Александра Волкова.

Вводный зал предваряет только часть выставки. В основной экспозиции, развернувшейся в Отделе личных коллекций, можно увидеть то, что ждешь, – редкие вещи русского авангарда (рисунки Любови Поповой, композиции Ивана Кудряшова), картины таких тихих сопротивленцев официальному искусству, как Роберт Фальк и художники группы «13». Того же ориенталиста Волкова и еще двух отличных мастеров «туркестанского авангарда» – Николая Карахана и Урала Тансыкбаева. И каждая работа и замечательна, и неожиданна, и даже может поменять прежнее представление о художнике. Вот Климент Редько оказался до комизма сентиментальным в картине «Материнство», хотя сюжет – мать помогает сыночку писать – решен по-формалистски, композиционно жестко.

Но главное, быть может, – открытие здесь художников совсем забытых. Про некоторых в биографических справках сказано: «после снятия работы с выставки больше не выставлялся». Снятия происходили в 1930-е гг., как и аресты самих художников, и эти события иногда, но не всегда отражались в картинах. «Портрет М. В. Раубе-Горчилиной с куклой» Николая Тарасова исполнен с предельной тоской и безысходностью, вполне объяснимой судьбой автора: обучался во ВХУТЕМАСе, после снятия картины с выставки не имел возможности работать по специальности, пел в церковном хоре. Одна из самых пронзительных вещей – по-детски изумленное, растерянное лицо на алом фоне в автопортрете Владимира Комаровского – аристократа, учившегося в Париже и у Серова, пять раз арестованного после революции, в 1930 г. написавшего теоретическую работу «Письмо об иконописи», через семь лет расстрелянного.

Выставка «Сокровища Нукуса» – череда открытий, удивлений и поводов задуматься. О роли личности в истории искусства, т. е. об Игоре Савицком, создавшем свой «Лувр в пустыне». О спасительном советском Востоке, ставшем убежищем для репрессированных, ссыльных и эвакуированных художников. О южном солнце, наполнившем русскую живопись ярчайшими красками, подарившем ей витальность. О том, что искусство развивается по собственным законам, а не обозначенным властями и никакими репрессиями его не погубить. Ну и чистая радость эта выставка, как и было сказано.

До 10 мая