Завершился фестиваль-школа «Территория»

Точку в фестивале поставил спектакль Кирилла Серебренникова «Ближний город», хотя фактически это не совсем так: побывать на спектакле-выставке Робера Лепажа «Ночь в библиотеке», разгадывающем с помощью очков дополненной реальности культурный код библиотек, в «Мультимедиа арт музее» можно до 12 ноября.

В этом году программа «Территории» – пример программирования с идеальным балансом: тут и революционерка, а ныне легенда современного танца Анна Тереза де Кеерсмакер со своей эталонной «Фазой», и органичный и на сцене театра, и в кино, и даже в цирке Робер Лепаж с мультимедийным спектаклем-инсталляцией, и главные герои немецкой и европейской постдрамы Rimini Protokoll, и невероятно трогательный в своей витальной любви к Бельгии Ян Фабр... И в этой удачной программе, где каждое из событий заслуживает подробной рецензии, можно проследить несколько генеральных линий исследования человека с помощью и средствами театра.

Так, исследование телесности и возведение этих исследований в ранг искусства было важно для Яна Фабра еще в начале творческого пути. А его самая свежая премьера, «Бельгийские правила / Бельгия правит», привезенная «Территорией» (что само по себе удача для фестиваля), демонстрирует активное обращение Фабра к театру визуальному. Свою Бельгию Фабр собирает из сцен, различных по жанрам, стилям и способам существования актеров, попутно подбирая изящные сценические аргументы тезисам, озвученным на мастер-классе студентам: любые жидкости в организме человека – это не стыдно, а тело само по себе прекрасно.

Совсем неожиданно звучит тема телесности, а точнее, своего рода инвентаризации того, что составляет наше тело, в «Комнатах без людей» Rimini Protokoll. Поставленный совместно со швейцарским театром «Види-Лозанн» спектакль – сценическая инсталляция изучает отношение людей к смерти. Представители нового документального театра отправились в Швейцарию, страну с узаконенной эвтаназией, чтобы в итоге представить зрителям несколько комнат, каждая из которых история ухода. В каждой звучат голоса, сообщающие без всякого трагизма о том, что, когда мы их услышим, их, скорее всего, уже не будет. В каждой своего рода завещание. Варианты самые разные: фонд поддержки искусства одной из африканских стран, потому что бездетная героиня не хотела бы, чтобы большую часть ее сбережений съели налоги; свитер, лежащий перед сценой, – связавшая его женщина мечтала о сцене, а проработала всю жизнь бухгалтером; насекомые, уложенные как украшения в ящик, и альбом с фотографиями дочери возле кровати совсем еще молодого мужчины... Ни одного из героев Rimini нет в живых – и тем сильнее ощущение их присутствия. Спектакль без актеров оказывается поводом осознать собственную смертность и телесность, вступающую в конфронтацию с комнатами, двери в которые открываются и закрываются автоматически.

В «Ближнем городе» Кирилла Серебренникова запрятываемые телесность и сексуальность вырываются из идеальных скандинавских интерьеров и сдержанности этого города в другой город, город греха и потаенных желаний. Спектакль с идеальным актерским ансамблем крепко скручивает в узел две сюжетные линии. В одной многодетная мать-домохозяйка, боящаяся, что ее ноги срастутся, превращается в нимфоманку в этом городе и проститутку в том городе. В другой маньяк, мучающий перед камерой жертву, замотанную полиэтиленом до состояния русалки, оказывается просто «профессионалом», удовлетворившим свою русалку-заказчицу.

Исследованием границ психологического комфорта аргентинец Фернандо Рубио занимался в самых разных условиях, а его «Все, что со мной рядом» уже сыграно в 21 городе. В Москве, которая стала 22-й географической точкой, 10 актрис из разных московских театров оказались в 10 кроватях в огромном белоснежном зале ММОМА на Петровке. В каждую кровать на 10 минут укладывался зритель, которому актриса сообщала текст. Впрочем, лично для меня куда более ценными оказались финальные минуты, когда я просто лежала с закрытыми глазами, а после актриса Театра Маяковского Валерия Куликова осторожным жестом вернула меня к реальности и никуда не торопила. А вот текст (у всех актрис он был один и тот же), предлагавший представить себя то маленькой и оставленной ненадолго родителями, то большой и оставленной всем миром, звучал одновременно слишком общо, нарративно и при этом излишне сентиментально.

В «Изнанке» Димитриса Папаиоанну исследовалась интимность вечерних ритуалов: многочасовая видеоинсталляция демонстрировала, как люди возвращаются домой, оставляют вещи, идут в душ, ложатся спать, а ежедневная рутина представлялась как изящно и точно воспроизведенная партитура.

В инструмент, воспроизводящий партитуру и делающий музыку искусством визуальным, на сцене Театра наций превращала тело Анна Тереза де Кеерсмакер, вместе с ученицей Тале Долвен исполнившая ставшую эталоном современного танца «Фазу» на музыку Стива Райха. А исполнение зрительским многоголосием композиции «Я сижу в комнате» Элвина Люсье предложил Дмитрий Волкострелов.

Он же курировал в этом году «Живые пространства», проект внутри фестиваля, предлагающий спектакли в не театральных местах и ситуациях. Двум режиссерам, Александру Вартанову и Всеволоду Лисовскому, Волкострелов предложил работать с общественным транспортом, оттолкнувшись от тривиального утверждения о том, что движение – это жизнь. В итоге «La fin du cercle. Конец века / Конец круга» Вартанова в автобусе по маршруту Б соединил в один радиоспектакль новости и песни России с момента ухода с поста президента Бориса Ельцина 31 декабря 1999 г. до сегодня. И уязвимый для критики в прямоте хода спектакль Вартанова оказался довольно точным сводом всего того, что составляет идентичность ровесников новой России.

А в самом длинном маршруте, М1, комиссар Театра.doс Всеволод Лисовский вместе с актерами выяснял, что такое счастье и в какой точке города его больше, попутно просвещая зрителей на тему похожего устройства червя и автобуса. Счастья, впрочем, судя по лицам зрителей, оказалось больше всего в театре, особенно если в него превращался рутинный маршрут – ежедневное зло.