Анна Нетребко: «Сегодня я исполняю то, что мне нравится»

Новый альбом Анны Нетребко Amata dalle tenebre на Deutsche Grammophon, международный запуск которого намечен на 5 ноября 2021 г., станет первым сольным релизом российской оперной дивы за последние пять лет. Драматургия альбома, записанного с симфоническим оркестром миланского театра «Ла Скала» под управлением Риккардо Шайи, выстроена вокруг двух полюсов – итальянского и немецкого.

Его концепция позволяет оценить вокальный и драматический потенциал сегодняшней Нетребко: «Тристан и Изольда», «Тангейзер» и «Лоэнгрин» Вагнера, «Ариадна на Наксосе» Рихарда Штрауса, вердиевские «Аида» и «Дон Карлос», пуччиниевские «Мадам Баттерфляй» и «Манон Леско», а также «Адриана Лекуврер» Франческо Чилеа.

В последние годы Нетребко все ярче и многограннее звучит в драматическом оперном репертуаре, и новый альбом позволяет в полной мере оценить мастерство певицы: несбывшиеся надежды и отчаяние романтических героинь Пуччини и Чилеа окрашены роскошными, сочными, темными красками. Не в меньшей степени ей удаются вагнеровские «перепады температур» между отстраненностью и экстазом.

Певицу сегодня не часто можно услышать в русском оперном репертуаре, но альбом дарит и такую возможность: Анна Нетребко включила в него ариозо Лизы «Уж полночь близится...» из «Пиковой дамы». Еще один штрих, намекающий нам на новую сферу творческих интересов певицы, – репертуар барокко: в альбоме звучит плач Дидоны из «Дидоны и Энея» Генри Перселла.

С немецкой звукозаписывающей студией Нетребко связывают давние отношения. Российская оперная дива выпустила на Deutsche Grammophon несколько десятков релизов. А ее первый альбом вышел там в 2003 г., когда Нетребко совместно с Элиной Гаранчей выпустила изящную коллекцию арий бельканто в сопровождении Венского филармонического оркестра под управлением Джанандреа Нозеды, который в то время был главным приглашенным дирижером родного для певицы Мариинского театра.

В ближайшее время певица обещает публике дебют в сложнейшей партии Абигайль («Набукко»). Премьера постановки, намеченная на апрель в Метрополитен-опере, была отложена из-за пандемии.

– Идея выпустить этот альбом пришла очень давно, причем сначала хотели записать только немецкую музыку. Но поскольку вся моя жизнь очень плотно занята выступлениями, времени на новый альбом у меня практически не было. Я просто не знала, когда смогу этим заняться, поэтому серьезно об этом даже не задумывалась. И когда случились локдауны и закрытие театров, появилась возможность сконцентрироваться, выбрать репертуар и серьезно поработать над альбомом. Диск состоит из двух частей – итальянской и немецкой. Итальянская была записана на сцене «Ла Скала», во время живого концерта, но потом этот театр, к сожалению, закрыли на очень длительный срок. Вторую часть – уже немецкую программу, а также музыку Перселла и Чайковского – мы записывали уже в апреле, также в «Ла Скала», но при пустом зале. Сам диск получился замечательный, очень интересный. Amata dalle tenebre – это поэтическая итальянская фраза, в переводе означающая «любимая тенью». Думаю, эта тень олицетворяет все вместе: смерть, болезнь, депрессию; т. е. все то, что обозначает символ тени как таковой.

– Да, конечно. Как я уже сказала, этот альбом случился благодаря пандемии. Вообще, это время стало испытанием для всех нас. И оно продолжается, потому что пандемия еще не закончилась. Было непросто – были депрессии, но мы с ними справлялись, а лучший метод справляться с депрессией – это что-то делать, найти себе занятие.

– Я вообще не собиралась быть певицей и до конца не знала, получится ли ею стать, даже когда уже выступала на сцене. Все случалось быстрее, чем я успевала думать и мечтать. Довольно долго был страх, что я могу не справиться с той или иной ролью. Но я справлялась и преодолевала. И я всегда выносила на сцену больше, чем я делала в классе, – я называю это магией сцены.

– Сегодня я знаю, что я делаю, я в себе уверена, я получаю удовольствие от выступлений. Но это не значит, что выступления легко мне даются, сцена – это огромный труд. Я всегда говорю, что, если ты спел хорошо сегодня, это не значит, что ты споешь хорошо завтра.

– Естественно, когда я была молодая и только начинала, волнение и страх были, и с ними нужно было бороться. Но я как-то «оседлала этого коня» и заставила его скакать так, как мне надо.

– Эту роль я еще не исполняла, потому что из-за пандемии две постановки с моим участием были отменены, поэтому пока этого не случилось. Но я готовлюсь, и уже очень скоро, буквально через пару месяцев, я представлю эту партию. Да, она действительно очень сложная, там огромный диапазон, там легато, кантилены, колоратуры, сложные верхние и нижние ноты. Наверное, она даже сложнее, чем Макбет. Но она мне нравится, и я с ней справляюсь.

– Партия Леди Макбет, действительно, по-прежнему одна из моих самых любимых. Я ее очень хорошо чувствую и понимаю, как ее нужно петь, понимаю ее характер. И я исполняла ее очень много раз, в семи различных постановках во всех театрах мира. Только что я исполнила ее в Венской государственной опере, а в декабре открываю сезон в «Ла Скала», уже в четвертый или даже пятый раз, и на этот раз – именно с оперой «Макбет».

– Да, я отказываюсь, причем с возрастом я вообще стала четко понимать, чего я хочу, а чего нет.

Я считаю, что не должна тратить свои силы, время и голос на то, в чем не вижу смысла. Сегодня я исполняю то, что мне нравится, – думаю, что уже заслужила хорошие оперы и хорошие постановки. Я спела больше 50 ролей на разных языках, «погуляла» от Моцарта через бельканто к Верди и к веризму. Исполняла партии композиторов разных эпох и стилей пения: и так называемые партии прекрасного пения, или легкие (бельканто), и серьезные драматические. Конечно, большое значение имеет режиссер, его замысел и художественное воплощение. В последнее время я все больше склоняюсь к красивому визуальному ряду: костюмам, декорациям и свету, который не мешает и не отвлекает от музыки. Возможно, мне просто надоело постоянное сочетание серого, черного и кроваво-красного в современных постановках. Вообще, я люблю работать с режиссерами, которые знают и понимают, чего хотят. Все должно быть сделано до того, как артист появится на сцене. А мы должны лишь прийти и спеть.

– При разучивании новых партий я обязательно смотрю клавир и слушаю записи великих, вникаю в материал – мне обязательно нужно знать историю, перевод, что именно говорит каждый персонаж, потому что музыкальные фразы должны быть разнообразны и осмысленны. Но вообще, это моя «кухня», и, честно говоря, я не особо люблю об этом говорить. Как вживаюсь, как репетирую, что делаю – это моя работа. Главное, чтобы роль в конце концов получилась.

– Я довольно долго прожила в Санкт-Петербурге, и это сильно мне помогло в жизни, воспитало силу духа. Потому что, чтобы выжить в Мариинском театре, нужно быть бойцом. Так что Мариинка воспитала во мне бойцовские качества и помогла сформироваться, за что я очень ей благодарна. Во время пандемии я довольно часто выступала в Мариинском театре и, конечно, намерена периодически возвращаться на родную для меня сцену.

– Силы и вдохновение все-таки дает любовь к музыке и любимому делу, потому что, если бы ее не было, в этом не было бы никакого смысла. При этом я понимаю, что сейчас – самые насыщенные годы, и, как бы ни хотелось иногда отдохнуть, я понимаю, что нужно поработать, а потом, вероятно, можно будет сбавить обороты.

– Божественную тишину. (Смеется.) Я люблю слушать хип-хоп, западную музыку. Но отдыхать от музыки, конечно, тоже нужно.

– Вы знаете, вообще-то и желать себе особенно нечего. Я бы сказала так: пусть не будет лучше, но пусть и хуже не будет. (Смеется.)