Бернар Арно: «Вы, наверное, в курсе, что пенсионный возраст сейчас повышается»

В конце января Moët Hennessy – Louis Vuitton (LVMH) отчиталась о рекордной в ее истории выручке в 79,2 млрд евро в 2022 г., что на 23% выше прошлогоднего показателя, и чистой прибыли в 14,1 млрд евро (она выросла на 17%).

Еще в декабре основатель LVMH 73-летний Бернар Арно отобрал титул самого богатого человека в мире у Илона Маска, а его компания теперь стоит дороже, чем Tesla. Состояние Маска на пике в ноябре 2021 г. оценивалось в $338 млрд. Арно в то время «стоил» $172 млрд. Сейчас, по оценке Bloomberg, у Маска $175 млрд, а у Арно, который обошел его еще в середине декабря, – $196 млрд. Это больше, чем у двух вместе взятых основателей Google Ларри Пейджа и Сергея Брина, занимающих, соответственно, седьмую и восьмую строчки списка богатейших людей на планете.

И Арно не впервые возглавляет этот список. Еще летом 2021 г. он почти на месяц оттеснил с первого места Джеффа Безоса, основателя Amazon. Сейчас Безос занимает третье место с оценкой состояния в $128 млрд. Что до Маска, то капитализация основного его актива, Tesla, сейчас составляет $601 млрд против $453 млрд у LVMH.

Минувший год оказался крайне удачным для холдинга, куда входят 75 крупных брендов из шести разных категорий: мода и изделия из кожи (Louis Vuitton, Christian Dior, Kenzo, Loro Piana, Givenchy и др.); часы и ювелирные изделия (Bulgari, TAG Heuer, Zenith, Hublot, Chaumet, Fred, Tiffany); вина и спиртные напитки (шампанское – Moët & Chandon, Mercier, Veuve Clicquot Ponsardin, Dom Pérignon; вина – Cape Mentelle, Château D’Yquem; коньяки – Hennessy; виски – Glenmorangie); парфюмерно-косметическая продукция (парфюмерия Christian Dior, Guerlain и Loewe, Kenzo, декоративная косметика Make Up For Ever, Guerlain и Acqua di Parma); торговые сети Sephora, DFS, Miami Cruiseline и универмаги Le Bon Marché и La Samaritaine.

Ревущие двадцатые

Бизнес-группа под названием «Вина и алкогольные напитки» увеличила выручку на 19% до 7 млрд евро. Гендиректор Moët Hennessy Филип Шаус в ноябре жаловался, что спрос на шампанское сравним с декадентскими «ревущими двадцатыми» и в его погребах общей протяженностью в 27 миль просто заканчиваются запасы. Два бренда шампанского практически на нуле, сокрушался он, не сообщая ни названий, ни точных остатков. Надежда у него была только на новые поступления игристого вина в этом году. Группы «Часы и ювелирные изделия» и «Парфюмерия и косметика» выступили примерно на том же уровне: рост выручки на 18% до 10,6 млрд евро и 17% до 7,7 млрд евро соответственно. Цифры внушительные, но они блекнут перед ростом бизнес-группы «Мода и изделия из кожи» (на 25% до 38,6 млрд евро) и «Розничная торговля» (на 26% до 14,9 млрд евро).

Интернет-издание Quartz сравнивает люксовую LVMH с демократичной H&M – роскошь в нынешние нелегкие времена оказалась куда устойчивее масс-маркета. Чистая прибыль H&M за финансовый год, окончившийся 30 ноября, упала на 68% до $349 млн. По компании сильно ударил уход из России, признала гендиректор сети Хелена Хельмерссон. LVMH также покинула Россию, но этот рынок был для нее мизерным по сравнению с США и Китаем, отмечает Quartz.

Впрочем, почти все люксовые бренды чувствовали себя неплохо в минувшем году, утверждается в совместном отчете консалтинговой компании Bain & Company и итальянской ассоциации индустрии роскоши Altagamma, выпущенном в ноябре. 95% брендов продемонстрировали рост выручки. Мировой рынок роскоши, по предварительным оценкам, вырос в прошлом году на 21% до 1,4 трлн евро. Спасибо за это надо во многом сказать поколениям Y (родившиеся с начала 1980-х по конец 1990-х гг.) и Z (с конца 1990-х до начала 2010-х гг). Именно они обеспечили прошлогодний рост. Представители поколения Z начинают покупать предметы роскоши примерно на 3–5 лет раньше, чем Y (в 15 лет против 18–20). Такую же тягу к дорогим вещам с младых ногтей аналитики ожидают и от поколения Alpha (родившиеся с середины 2010-х гг.). В ближайшие годы расходы поколения Z и поколения Alpha будут расти примерно в 3 раза быстрее, чем у их старших товарищей. В 2030 г. они будут скупать треть рынка роскоши.

2022 год мог бы стать куда успешнее для мира люкса. Спрос в США был по-прежнему высок. В Европе он вполне восстановился после пандемии. А вот Китай, один из важнейших рынков, подкачал. Из-за ковидных блокировок продажи там ниже, чем в 2021 г. Надежда на то, что в этом году все вернется на круги своя. Финансовый директор LVMH Жан-Жак Гиони признался журналистам, что очень надеется не только на рост спроса внутри Китая, но и на массовое возвращение китайский туристов в Европу, где они скупают предметы роскоши.

В далекие 1900-е гг. французские люксовые бренды вроде Cartier и Christian Dior процветали, удовлетворяя прихоти династии Романовых и русских аристократов, пишет интернет-издание Management Today. Ныне французские люксовые бренды, многие из которых принадлежат LVMH, процветают, продавая свою продукцию богатой китайской элите. Для состоятельных людей азиатской сверхдержавы пить шампанское Moët, носить одежду Christian Dior и путешествовать с чемоданом Louis Vuitton (который может стоить до $270 000) политически безопаснее, чем владеть частным самолетом или суперъяхтой. Официальной целью правительства остается «всеобщее процветание», поэтому элита вынуждена тратить деньги осторожно и часто предпочитает закупаться не в Китае, а за рубежом.

Приятно удивили производителей роскоши Юго-Восточная Азия и Корея, пишут Bain и Altagamma. Очень перспективна Индия. Конечно, ей не стать «вторым Китаем» в обозримом будущем, но к 2030 г. ее рынок люкса может увеличиться в 3,5 раза по сравнению с сегодняшним, за что опять же нужно сказать спасибо молодежи.

А вот аналитики Barclays возлагают особые надежды на Ближний Восток. Он станет одним из самых быстрорастущих рынков предметов роскоши в 2023 г., считают они, а к 2030 г. на него будет приходиться 8% мировых продаж по сравнению с нынешними 5%. Одна из причин – приток богатых экспатов в регион и расчет на рост экономики региона. «Прогнозы роста ВВП [многих арабских стран] пересматриваются в сторону повышения, в то время как у большинства стран мира – в сторону понижения», – цитирует Bloomberg аналитиков этого банка. Наибольшую выгоду получат LVMH и Richemont – владельцы самых популярных в регионе брендов.

От бетона к платьям

В 2011 г. Бернара Арно принимал в Белом доме президент Барак Обама. Президент России Владимир Путин приветствовал его в Москве пять лет спустя. В свое время президент Франции Франсуа Олланд перерезал ленточку на открытии Фонда Louis Vuitton в Париже, а президент США Дональд Трамп сделал то же самое на открытии мастерской Louis Vuitton в Техасе. Когда в 2021 г. после длительного ремонта открылся исторический универмаг La Samaritaine, принадлежащий LVMH, на этот раз ленточку вместе с Арно перерезал президент Франции Эмманюэль Макрон.

Арно родился в северном французском городе Рубе 5 марта 1949 г. в семье строительного магната. В 22 года он начал работать в отцовском бизнесе. Вчерашний студент, только что получивший диплом Политехнической школы, убедил отца преобразовать строительный бизнес в девелоперский. А в 1984 г. Арно, которому было 35 лет, купил совсем непрофильный актив: погрязшую в долгах текстильную компанию Boussac. Стоила она всего 1 франк, Арно сумел обойти других претендентов, обещав сохранить рабочие места. И многие сохранил, хотя радикальную реструктуризацию бизнеса пережили не все активы. Среди выживших был один принадлежавший Boussac бренд, ради которого сделка во многом и была затеяна.

«Мой отец был немало удивлен, когда я пришел к нему и сказал, что мы собираемся переориентировать семейный бизнес и вложить деньги в нечто более перспективное [чем девелопмент] – в Christian Dior», – вспоминал Арно в эфире Radio Classique. Этот модный дом стал фундаментом, на котором выросла его империя роскоши.

Пока Арно занимался развитием Christian Dior, на рынке люкса произошло громкое слияние: в 1987 г. Louis Vuitton и Moët Hennessy объединились в холдинг LVMH. Но окончательно договориться о том, как вести совместный бизнес, владельцы ни той, ни другой компании не смогли. В виде компромисса они решили позвать варяга – пригласили управлять бизнесом Арно. А тот через два года сумел скупить ее акции и взять группу под свой контроль, при поддержке Moët Hennessy и вытеснив из бизнеса представителей Louis Vuitton.

«Он жесткий переговорщик, непревзойденный и дальновидный, который умеет окружить себя дельными людьми и в конце концов так или иначе всегда добивается своего», – приводит AFP слова его знакомых. Он добавил к своему холдингу немало модных домов. Правда, не обходилось и без неудач. В 1999 г. он проиграл схватку за модный дом Gucci соотечественнику Франсуа Пино, главе группы PPR. А в конце 2000-х начал сначала тайно, а потом и в открытую скупать акции французской Hermès. Когда все были уверены, что он вот-вот сделает владельцам этого дома предложение, от которого они не смогут отказаться, наследники Hermès передали свои акции в трастовый фонд без права их продажи посторонним. Тем самым они гарантировали, что модный дом не достанется никому, включая Арно.

Арно любит заходить в магазины LVMH и своих конкурентов. В некоторые дни он может посетить до 25 бутиков. Отравляет удовольствие ему одно: Арно обычно узнают в лицо, а он не любит быть в центре внимания. Когда интернет-технологии развились настолько, что блогеры принялись отслеживать, куда летают знаменитости, Арно продал личный бизнес-джет. «Теперь никто не может узнать, куда я лечу, потому что я арендую самолеты», – объяснил он в эфире Radio Classique. Еще хуже ему пришлось в 2013 г., когда выяснилось, что он подал заявку на получение бельгийского гражданства. Несколько месяцев в его родной Франции перемывали ему кости. Одни обвиняли Арно, что он хочет платить поменьше налогов, другие возражали, что он имеет право уклоняться от драконовского французского налогообложения. В конце концов Арно отказался от претензий на бельгийское гражданство и публично извинился перед соотечественниками.

Арно вдохновляется в бизнесе примерами Уоррена Баффетта и Стива Джобса, как он сам признавался Forbes. «[Баффетт] долгосрочный инвестор, у него блестящие идеи, и он им следует», – объяснял Арно. Сам он тоже сторонник стратегии «купи и держи» и считает одним из важнейших качеств терпение. Баффетт внимательно наблюдает за рынками, поджидая удобного случая. Арно 10 лет присматривался к ювелирному бренду Bulgari, дождался, пока у того начались трудности, и купил его в 2011 г.

Правда, Арно не во всем копирует Баффетта, отмечает CNBC. С 2006 г. Баффетт пожертвовал более $45 млрд на благотворительность и стал одним из соучредителей «Клятвы дарения» (Giving Pledge), участники которой обещают отдать не менее половины богатства на благие цели. Арно не давал таких клятв (по крайней мере публично). А самое большое пожертвование сделал в 2019 г., обещав 200 млн евро на восстановление сгоревшего в том году собора Нотр-Дам.

Стив Джобс однажды обратился к Арно за советом, как Apple открыть собственные розничные магазины, рассказывал Арно Forbes. Сам он учился у Джобса тому, как «превращать творчество в бизнес». Джобс умел превращать идеи своих инженеров в коммерчески успешные проекты. У Арно такая же задача – полет дизайнерской фантазии превращать в бестселлеры. «Если вы в среде творческих людей думаете и действуете как типичный менеджер – с правилами бизнеса, статистикой о предпочтениях клиентов и так далее – вы убьете их талант», – говорил он.

Чем славна LVMH

Одно из преимуществ LVMH – Арно построил крупнейший в мире и наиболее диверсифицированный конгломерат, производящий люксовые товары, пишет интернет-издание The Business of Fashion. Диверсификация позволяет группе получать доход, даже если в отдельных секторах спрос падает или стагнирует. При этом LVMH практически не использует эффект синергии, рассказывал в интервью сайту американской National Retail Federation гендиректор LVMH в Северной Америке Аниш Мелвани. Каждый дом пользуется значительной автономией в управлении, и бренды конкурируют друг с другом.

Другое преимущество LVMH в том, что, по сути, это семейная фирма, которую контролирует ее основатель. Кстати, для Франции это скорее правило. L’Oreal управляется семьей Бетанкур Мейерс, Pernod Ricard – внуком Поля Рикара, а Kering – сыном основателя Франсуа-Анри Пико. Почти 2/3 французских производителей роскоши остались семейными фирмами. Для сравнения – в Великобритании таких только четверть, подсчитал Management Today.

Семейный капитализм означает, что компании не приходится угождать акционерам и она может позволить себе жертвовать сиюминутной выгодой ради стратегических планов. «Меня не интересуют показатели за следующие шесть месяцев. Меня интересует, будет ли спрос на бренды через 10 лет таким же, как сегодня», – как-то сказал Арно. Когда он покупал в 2020 г. Tiffany, топ-менеджеры LVMH использовали в беседах с аналитиками Уолл-cтрит как раз этот аргумент: бизнес Tiffany пойдет лучше, потому что компании не придется каждый квартал думать, как произвести впечатление на акционеров.

Но семейственность поднимает вопрос, кому же Арно передаст бразды правления. Все пятеро его детей работают в LVMH. Старший сын Антуан Арно в декабре был назначен гендиректором Christian Dior SE, холдинговой компании LVMH. Он также занимает ряд других должностей в группе. Его сестра Дельфина 1 февраля возглавила бренд Christian Dior Couture. Ее брат Александр – исполнительный вице-президент Tiffany, Фредерик – гендиректор Tag Heuer, а Жан – директор по развитию часового бизнеса и маркетингу Louis Vuitton.

Пока нет признаков, что Арно собирается передать дела кому-то из наследников. На последнем собрании акционеров возрастной ценз для гендиректора LVMH был увеличен до 80 лет, т. е. Арно может спокойно работать до 2029 г. Когда в конце января его спросили о преемнике, Арно отшутился: «Вы, наверное, в курсе, что пенсионный возраст сейчас повышается». И впрямь, во Франции идет пенсионная реформа, которая повысит возраст выхода на пенсию с 62 до 64 лет. Арно по этим меркам давным-давно пора на покой: ему 73 года.

«Мы уверенно входим в 2023 г., хотя не теряем бдительности, учитывая текущую неопределенность [экономической ситуации в мире]», – прокомментировал Арно успешный годовой отчет своей компании. На общем собрании 20 апреля 2023 г. LVMH предложит дивиденды в размере 12 евро на акцию. Промежуточные дивиденды в 5 евро были выплачены в декабре, так что акционеры получат в апреле оставшиеся 7 евро.

Даже если мир настигнет рецессия, рынок роскоши в 2023 г. будет более устойчивым к ней, чем во время кризиса 2008 г., гласит прогноз Bain-Altagamma. Он предлагает два сценария в зависимости от того, как будет восстанавливаться экономика Китая и как США и Европа смогут справиться с экономическими сложностями. Рост продаж на рынке роскоши в этом году составит в худшем случае 3–5%, а в лучшем – 6–8%. Будет неудивительно, если следующий год тоже окажется рекордным для Арно.