Теория больших чувств: соавтор Хокинга и аффективная нейронаука
Леонард Млодинов написал респектабельный научпоп об эмоциональности мышления
Шимон был лидером антинацистского подполья в Ченстохове. По ночам участники сопротивления совершали тайные вылазки из еврейского гетто – пополнить съестные припасы или для акции саботажа. Так было и в ту ночь. Под забором был прорыт подкоп. Шимон был замыкающим и держал колючую проволоку, пока его товарищи ползли. Когда полез сам – естественно, застрял. Время шло на секунды. Неподалеку уже урчал грузовик с подкупленным водителем, а друзья уже запрыгнули в кузов. Была ни была – Шимон рванул, оставив клок одежды, и, наверное, успел бы догнать машину. Но что-то его остановило. Не страх – он попадал в передряги и пострашнее. Какое-то звериное чутье подсказало ему замереть, залечь. В следующую секунду из-за угла выскочили эсэсовцы и расстреляли грузовик.
«Если бы Шимона не задержала его первобытная животная реакция, его бы убили вместе с остальными. Если бы это случилось, я не писал бы эту книгу: через десяток лет у Шимона, в ту пору – уже беженца Саймона, жившего в Чикаго, родился второй сын, я». Так Леонард Млодинов начинает одну из глав своей книги, посвященной среди прочего и интуиции – якобы не поддающейся объяснению «чуйке». На деле остается все меньше чудес, которые наука не в силах объяснить. Так и в случае Шимона обошлось без вмешательства свыше. Его, вероятно, спас опыт подпольщика и острый слух – нацисты как-то выдали себя, но все произошло так быстро, что мозг среагировал прежде, чем успел каталогизировать полученную информацию.
Потомок Шимона, пережившего немецкую оккупацию и бухенвальдский концлагерь, стал в Америке коллегой Шелдона Купера, главного героя ситкома «Теория Большого взрыва». Млодинов тоже физик-теоретик (правда, специалист по квантовой теории, а не по теории струн) и тоже работает в престижном Калифорнийском технологическом институте (Калтехе). Правда, широкая аудитория знает Млодинова не по открытиям, а благодаря научно-популярным бестселлерам. Два из них он написал в соавторстве с великим Стивеном Хокингом – «Высший замысел» и «Кратчайшая история времени».
При этом интересы Млодинова-литератора зачастую далеки от его интересов как исследователя. Новый 300-страничный том «Эмоциональность. Как чувства формируют наше мышление» (к слову, весьма оперативно переведенный на русский) и вовсе посвящен эмоциям – а это традиционная вотчина психологии, которую тот же Шелдон Купер даже не считает за науку. Однако пурист может быть спокоен за репутацию Калтеха. «Эмоциональность» Млодинова – в высшей степени респектабельный научпоп, который опирается не только на экспериментальную психологию, но активно использует достижения сравнительно молодой дисциплины – аффективной нейронауки. Сегодня ученые имеют техническую возможность видеть «эмоции», даже вызывать их – с помощью тех или иных стимуляций.
«Эмоциональная революция» покончила с устаревшим представлением о контрпродуктивности чувств. Ведь как считалось еще недавно: есть разум, который рационален, а есть эмоции и нужды организма, которые разуму всячески мешают. Эту диспозицию мы унаследовали еще от древних греков. Платон закрепил ее в образе возничего, вынужденного управлять колесницей, запряженной двумя конями – черным и белым. Традиционная теория эмоций (решающий вклад в которую внес еще Чарльз Дарвин – и она влиятельна до сих пор) находит в мозге тот же конфликт. Только вместо лошадей и ямщика – три уровня: рептильный мозг (примитивные инстинкты), лимбический слой (эмоции) и, наконец, неокортекс, самый сложно устроенный слой, который связывают с рациональным мышлением.
На деле, конечно, все не так. Во-первых, эмоции невозможно локализовать в каком-то одном участке мозга – в их возникновении участвует весь организм. Во-вторых, эмоции не мешают рациональности – напротив, они не враги, а соучастники. Наше мышление по природе эмоционально, и именно этот фактор сыграл значительную роль в выживании нас как вида. Отвращение (да, это тоже эмоция) спасало нас от некачественной пищи. Тревога помогала избегать неприятностей. А гнев, наоборот, заставлял решать проблемы. И до сих пор эмоции направляют наше мышление. Пусть ошибки неизбежны, статистически мы чаще в выигрыше, чем нет. Но, как всегда, есть нюансы.
Биологическая эволюция остановилась, а социальная идет вперед – и не все «навыки» нам пригождаются. Например, человек до сих пор движим почти рефлекторными реакциями. Дурные привычки супруга вроде незакрытого тюбика зубной пасты вызывают несопоставимую с ними вспышку ярости. Общий тонус организма (научно именуемый «ядерным аффектом») влияет на наши решения. Доказано, что до обеда комиссия по УДО более негативно настроена к заключенным, чем после него. Нас определяет и генетика, и воспитание (нежные родители активируют «правильные» гены ДНК, плохие – дурные предрасположенности). Нами управляют даже живущие внутри микроорганизмы. В ходе опыта бактерии из «отважного» мышонка пересадили в кишечник «осторожного» – и те превратили его в смельчака!
В лучших традициях Млодинова «Эмоциональность» информативна и демократична, а ирония нередко переходит в сарказм. И черную комедию – как в главе о том, как ученые искали центр удовольствия: просто тыкая наугад электроды, причем в мозг не только мышей, но и людей. В рамках одного опыта в начале 1970-х гг. в лабораторию даже вызвали проститутку (!) – для замера показателей.
Из необычного – это самая личная книга автора. Отец, мама, сын, друзья постоянно возникают на ее страницах. Млодинов не скрывает, что интерес к теме эмоций возник из желания лучше понимать близких. И покончив с ликбезом, в финальной главе он переходит к рецептам, небесполезным для любого читателя: как управлять эмоциями и стать счастливее. Если кратко – надо жить осознанно и подружиться с самим собой.