ОТ РЕДАКЦИИ. ЧЕЛОВЕК НЕДЕЛИ: Моисей Николаевич Ельцин: конец памяти о рабстве

Мы выпускали последний в году номер "Ведомостей", не подозревая, что в те же часы с последним "номером" собирается выступить перед страной Борис Ельцин. Одни скажут, что он ушел слишком картинно. Другие выделят символику сдачи дел в последние часы века и тысячелетия. Третьим врезалась в память драматургия происшедшего на глазах миллионов. Но суть, думается, не в этом. Главное, может быть, в том, что от высшей власти отказался человек, власти которого ничто не угрожало. В отставку подал глава государства, обломавший всех политических конкурентов. Ельцин не был капитально здоров, но его не вынесли из Кремля, подобно Сталину, Брежневу, Андропову и Черненко. Ельцин не был, как Хрущев, отправлен на пенсию в результате заговора товарищей по партии. В отличие от советского президента Горбачева российский президент Ельцин писал свое прошение не под диктовку безжалостных обстоятельств.

Снять шапку Мономаха, когда ты сам так решил, - это надо уметь.

Конечно, у Ельцина тут был расчет.

Но расчет на преемственность дела, а вовсе не мелкая политическая конъюнктура.

Наиболее оригинальную версию отставки дал Геннадий Зюганов, заявивший, что ельцинский режим пал после десятилетней борьбы с ним КПРФ. Кажется, психоаналитики называют это комплексом неполноценности. Историческая нестандартность поступка Ельцина в том и состоит, что мы наблюдали не вынужденное отречение "царя", как это случилось с Николаем II. Политически устойчивый президент "вручил" страну молодому лидеру, в которого верит. Парадокс: абсолютно демократическим путем в России восстановили самодержавную традицию передачи власти наследнику.

Никто ведь сегодня не сомневается в мартовских шансах Путина.

Про эпоху правления Ельцина еще при его жизни напишут тома исследований. Потом за дело возьмется главный ваятель - время. Попав в его кристаллизующий раствор, ельцинское десятилетие приобретет законченные черты.

Но нам уже сегодня хочется понять, кем войдет в историю первый отечественный президент. У кого-то нет сомнений, что Ельцин будет проклят в поколениях за разрушение монументального государства СССР. Другие убеждены, что он выполнил исключительную по размаху миссию, освободив Россию от 70-летних оков коммунизма. По факту верно и то и другое: был распад Союза и был крах тирании КПСС. Но второе, будем надеяться, куда весомее. Обвал тоталитарной системы выпустил на волю творческий потенциал нации, а значит, открыл перед Россией перспективы. Чтобы убедиться в этом, нужен просто срок.

Рискнем предположить, что Ельцин не встанет в ряд великих государственных деятелей России.

Он не войдет в учебники собирателем земель, подобно Ивану Грозному. Реформ, сопоставимых с петровскими, он тоже не совершил.

Освобождение крестьянства от крепостного права так и сохранится вехой деятельности Александра II - без всяких временных параллелей. Ельцин, таким образом, не стал созидателем. Ему была отведена совсем иная историческая роль.

Думается, Ельцин войдет в отечественную хронологию под именем великого политика. Потому, что он сумел в критический момент удержать Россию от распада.

Потому, что отбил все атаки охранителей и реставраторов коммунистических устоев, избежав при этом гражданской войны. Ельцин успел заложить основу для будущих реформ экономики и государства. Ельцин не смог пробить в жизнь Земельный кодекс, но ввелтаки частную собственность на землю как норму Конституции.

Он прошел путь от всенародного кумира до люто ненавидимого немалой частью сограждан. Даже те, кто не испытывал к нему столь же пламенных чувств, в последние годы нередко иронизировали над ним, а порой стеснялись, что он наш президент. Ельцин казался груб и неуклюж рядом с молодыми и элегантными Клинтоном, Блэром, Шредером. Мы досадовали на него за речевые "загогулины" и "рокировочки". Сгорая от неловкости, проклинали дирижерство в Германии и нелепые гримасы. Мы жалели его и себя, когда Ельцин после испанской аварии самолета терял координацию и спотыкался.

За каких-то три недели до прощания Ельцина с народом этот самый народ покрывался испариной стыда: Ельцин искал "конец" у текста приветствия по случаю союза с Белоруссией.

И только теперь начинаешь понимать, какая это в сущности мелочь. Ельцин был "русским, слишком русским", как потрясающе точно заметил Солженицын. Все, чего мы не дождались от президента, на самом деле было нашей, а не его проблемой. Мы хотели соединения в одной фигуре грандиозного ниспровергателя и выдающегося строителя России. Но в истории эти задачи решаются последовательно и не за 10 лет.

"Главное дело своей жизни я сделал - Россию уже никто не вернет в прошлое", - так сам Ельцин понял свое предназначение.

Он провел страну через рифы и угрозы отката к тоталитарному государству. Такое под силу только великому политику, которого ведет и хранит провидение.

Моисей ничего не сделал для евреев, кроме того что 40 лет мучил их хождением по пустыне. Делом рук осевшие евреи занялись уже потом. Без Моисея и без памяти о рабстве.

Рискнем предположить, что Ельцин не встанет в ряд великих государственных деятелей России, но войдет в отечественную хронологию под именем великого политика.