Человек-апельсин

Марк Ньюсон (совладелец часовой компании Ikepod) - самый крутой дизайнер поколения, следующего за всемирной знаменитостью Филиппом Старком. Австралиец, к 37 годам добившийся головокружительного успеха в Японии, Франции и Англии, сейчас живет в Лондоне. Один из самых знаменитых индустриальных дизайнеров нового времени, он делает все - от самолетов, мебели и интерьеров престижных ресторанов до открывалок и вешалок. Его кресло так запало в душу Мадонне, что она сняла его в своем клипе Rain.

Приезд Марка Ньюсона в Москву связан с выходом на российский рынок швейцарской марки элитных часов Ikepod, разрабатываемой дизайнером в последние годы. Их носят Мадонна, Элтон Джон, Пирс Броснан. Теперь очередь за российскими звездами.

- Первые свои вещи вы сделали вручную. Насколько для вас принципиально использование ручного труда в промышленном дизайне? - Не так уж много я делал руками - несколько предметов и прототипы нынешней продукции. Всетаки промышленный дизайн связан с массовым производством.

Но мне дороги те вещи, которые носят отпечаток ручного труда, напоминают о том, как я начинал. Я учился в Сиднейском колледже искусств на факультете скульптуры и ювелирного искусства. Кстати, первые часы я сделал сам в 13 лет: вставил уже готовый механизм из дядиных часов в пластиковый корпус, выточенный собственноручно.

- Почему вас привлекают такие безумные, яркие, дикие цвета: оранжевый, цвет лайма, фисташково-зеленый? - Crazy coloures гораздо оптимистичнее, чем черно-белая гамма. Хотя я использую и черный, и белый.

Особенно мне удалось совместить любовь к цвету и черно-белую строгость в дизайне часов Ikepod.

Но мне просто нравится цвет.

В 60 - 70-е, когда я рос, меня окружали яркие цвета. Моя мать была управляющим крупного отеля на австралийском побережье, забитого мебелью модных дизайнеров Кастильони, Имса, Сааринена, Коломбо. К тому же цвета в Австралии, где прошло мое детство, совсем другие, нежели в Европе. Там совсем другой свет - Австралия ближе всего к Востоку.

- Среди ваших клиентов такие, кто может позволить себе заказать частный самолет за $40 млн, и совсем скромные люди, покупающие открывалку или мыльницу. Значит ли это, что вы хотите охватить вашей продукцией все человечество? - (Смеется). На самом деле нет.

Мои изделия - лишь незначительная, крошечная часть мирового рынка. Это моя маленькая ниша.

Когда я начал работать, мои произведения были очень дороги, так как производились в одном экземпляре. Чем большего успеха я достигаю, тем больше у меня появляется возможностей работать с крупными компаниями, чтобы производить все более дешевую продукцию. Мне нравится идея делать дешевые, доступные вещи высокого качества.

- Есть ли для художника разница между работой над дизайном крупного объекта, как, например, ресторан, и мелочи открывалки, вешалки и т. д.? - На самом деле никакой разницы нет. Меня часто спрашивают: "Как ты можешь делать дизайн настолько разных вещей - машин, самолетов, велосипедов? "Но работа над ними, как и над бытовыми мелочами, - это и есть дизайн в чистом виде. И хороший дизайнер должен уметь все и легко, независимо от масштабов проекта, генерировать идеи. Делая каждую новую вещь, я учусь чему-то.

- Это принципиально для вас - делать лимитированные серии? Или, наоборот, хочется максимально приблизиться к потребителю? - Часы - всегда ограниченные серии. Мебель - иногда штучный товар. Все остальные объекты - это массовое производство. Конечно, дизайн частного самолета - скорее исключение, чем правило.

Правило - это разработка кроссовок для Nike, дизайна новой модели Ford, вешалок для Alessi.

- Вы выступали в качестве манекенщика на показах Йоджи Ямамото и Comme des Garcons.

Это - в прошлом или вы продолжаете такую практику? - В далеком прошлом. Я дружу с Ямамото, с Рей Кавакубо и Джунией Ватанабе. Это была политика компаний - не использовать манекенщиков в показах, а приглашать знаменитых, богемных персонажей: актеров, художников. Пока что-то меня больше не зовут наверное, не готовы платить большой гонорар, соответствующий моему нынешнему статусу. Я слишком много тусовался с Ямамото и Comme des Garcons - наверное, мы подустали друг от друга.

- Какая форма тщеславия заставила вас позировать обнаженным перед объективом Карла Лагерфельда для культового издания Visionaire? - Мы работали вместе над флаконом для духов марки "Лагерфельд". (Еще я делал флаконы для Estee Lauder и Shiseido.) Я зашел к нему домой в Париже вместе с арт-директором Visionaire Фабьен Бароном. Как раз в тот момент фотомодель Карла Бруни снималась обнаженной у Лагерфельда.

Он пошутил: "Слабо попробовать? "Я ответил: "Почему бы и нет? "Но когда согласился, не представлял себе, что получится в результате. Когда я учился в художественном колледже в Сиднее, мне приходилось подрабатывать моделью. Так что позировать перед камерой могу без проблем.

Но если бы Лагерфельд предложил снова, я бы вряд ли согласился.

- Вы встречались с Мадонной, когда она захотела использовать ваше кресло в своем клипе? - Она увидела кресло в отеле Paramount в Нью-Йорке, оформленном Филиппом Старком. Потом позвонила и заказала для своего клипа Rain. Мы несколько раз встречались, однажды - вместе с Жаном-Полем Готье, который купил похожее кресло. Мадонна кажется очень крутой. При этом она простая, приятная - настоящая американка.

- Для вас важно, что ваши вещи покупают суперзвезды? - На самом деле нет. Ощущения приблизительно такие же, когда у тебя покупают вещи музеи: сначала - восторг, потом - спокойствие, привычка. (Произведения Ньюсона куплены многими престижными музеями современного искусства. - Н. К.) Хотя приятно, что мои часы Ikepod носят Элтон Джон (у него их 29 штук), Мадонна, композитор Ник Вуд, актер Пирс Броснан. Мы никогда не дарим часы голливудским знаменитостям, потому что, если они хотят их купить (а новые модели стоят до $4000), это гарантия того, что будут носить, а не забросят в шкаф, как многие другие подарки. С другой стороны, я страшно хотел бы подарить часы русскому космонавту Сергею, который сейчас возглавляет международный экипаж космической станции "Мир".

Я был бы рад, если бы мои вещи могли покупать не только звезды, а простые люди, как моя мама, например. У меня самого, кстати, в моей лондонской квартире совсем нет собственных произведений. А у моего приятеля и компаньона по часовому бизнесу Оливера Айка (совладельца фирмы Ikepod. - Н. К.) - только разбитая лампа и ведерко для шампанского, мой свадебный подарок.

- Что значит для вас понятие "стильный", "модный"? - Конечно, не одеваться по картинке из глянцевого журнала. Наверное, обладать индивидуальностью, чутьем, интуицией.

- Что на вас надето сейчас? - Кроссовки Nike, пока еще не моего дизайна, а прошлогоднего, полотняные белые брюки и футболка и оранжевая куртка Miu-miu, часы Ikepod. Я продолжаю любить одежду Ямамото и Comme des Garcons.

- Можно ли стать модным? - Да. Но это зависит от того, какой смысл вкладывать в это понятие. Я, например, почти не читаю газет, никогда не смотрю журналов по моде и дизайну. Мне все равно, что модно, что нет. Я, конечно, тоже потребитель, покупающий модные вещи. Но важно ощущать себя частью моды и чувствовать ее внутреннюю жизнь.

Творчество - это странный процесс. Сначала дизайн был для меня хобби, которое я очень любил. Потом он стал работой, и я обязан ее делать. Она по-прежнему мне нравится, но это - другое.

Сейчас я должен сделать в 10 раз больше вещей, чем 10 лет назад, и у меня на это в 10 раз меньше времени, чем раньше. Вот в таком цейтноте приходится жить: Милан, Афины, Лос-Анджелес, НьюЙорк, Москва, Лондон... Ежедневно перед глазами список из 30 глобальных проектов, не считая мелких заказов и текущих дел. Это большая проблема, я чувствую, как меняется моя жизнь. Знаменитый Филипп Старк, перед которым я преклоняюсь, сказал мне однажды, что все заказы он делает за три недели каникул. Это единственное время в году, когда он может заниматься творчеством, остальное съедают встречи с клиентами, звонки, переписка, офис, в котором работают 5000 человек.

- Если вы не успеваете даже смотреть телевизор, то на чтение тем более нет времени? - Мое любимое чтение - это биографии. Но читаю я сразу по пять книг, ни одну не заканчивая. Недавно прочел отличные биографии Кейта Ричардса, музыканта из Rolling Stones, Стенли Кубрика и Ив-Сен Лорана. Последнюю написала та же журналистка, которая делала и мою книгу.

- Вы работаете быстро? - По-разному. Мой личный рекорд - разработка дизайна камеры Canon за шесть недель. Довольно высокий показатель. Хотя главное - найти решение. Оно воплощается быстро, как только рождается идея. Когда идея ясна, дальнейшее - дело техники.

- Где вы черпаете свои дизайнерские идеи: в истории дизайна, в живой природе или в современных высоких технологиях? - Технологии очень интересны, природа - неисчерпаема, историю, конечно, надо знать, но лучше не увлекаться ею излишне. Наиболее важный для меня источник - путешествия. Другие культуры, встречи с людьми, новые картины, пейзажи, идеи. Очень надеюсь привезти из России оригинальные впечатления.

- Ваши часы носят названия вымерших животных Hemipode, Isopode, Megapode.

Это ирония или философия? - Эти смешные названия кажутся мне элегантными и оригинальными. Если мы зарабатываем миллионы на часовом производстве, можем пожертвовать часть на сохранение тех видов животных, которые на грани вымирания.

- Есть ли какое-либо произведение дизайнерского искусства, которое вас восхищает? - Орбитальная космическая станция "Мир". Я неравнодушен ко всему, что связано с космосом.

Помню, в Foundation Cartier в Париже проходила выставка костюмов космонавтов, моделей аппаратов, антуража из фильма "Солярис": я был заворожен. Поэтому посещение Звездного городка для меня так важно.