"То ли конкурентов нет, то ли рынок большой"

Редкий нестоличный банк привлекал к себе такое пристальное внимание, как петербургский Промышленно-строительный банк (ПСБ), в планах которого, в частности, развитие карточных программ и установка банкоматов в Госдуме и Белом доме. Региональным банкам сложно конкурировать на московском рынке, признает председатель правления ПСБ Ольга Казанская, но из всякого правила есть исключения.

ОАО "Промышленно-строительный банк" в 1990 г. выделилось из системы Промстройбанка России и с тех пор действует как самостоятельный банк. На 1 июля 2000 г. собственный капитал банка превысил 1,285 млрд руб., активы - 17,1 млрд руб. Прибыль банка в первом полугодии 2000 г. составила более 271,6 млн руб. Клиентами ПСБ являются свыше 315 000 частных лиц и 56 000 компаний.

У банка 45 филиалов, 17 из которых расположены в Петербурге, 14 - в Ленинградской области и 14 - в других регионах: Москве, Архангельске, Краснодаре, Новгороде, Пскове, Коряжме, Новосибирске, Кирове, Перми, Стрежевом (Томская область), Петрозаводске, Смоленске, Вологде, Мурманске.

- Насколько успешным может быть поход петербургских банков в Москву? - Мне это напоминает вопрос, заданный одним журналом: "Можно ли продвинуться в шоубизнесе, если ты не живешь в Москве? "Так или иначе все перемещаются в Москву. Но есть ответ на этот вопрос. Народ долго думает, а потом говорит: "Ну как же, а вот Таня Буланова".

Я думаю, что немосковским банкам очень трудно конкурировать на московском рынке, это общее явление. Хотя отдельные исключения должны иметь место. Мы рассчитываем, что сможем это эффективно доказать.

- Почему вы считаете, что исключением станет именно ПСБ? - На самом деле Промышленно-строительный банк является одним из крупнейших национальных банков, поэтому очевидно, что он должен быть достойно представлен на финансовом рынке Москвы. Конечно, для Москвы удивительно, когда иногородний банк пытается занимать более или менее существенные позиции на московском рынке. Но в нашем случае это связано и с масштабами банка, и с масштабами нашей клиентуры, которая также выходит за рамки Северо-Запада. Это в значительной степени определяет нашу повышенную активность в тех регионах, где мы были представлены до сих пор не очень сильно. В частности, в Москве.

- Как вам удалось получить разрешение на установку банкоматов в Белом доме? - Белый дом - это тоже клиент, безусловно, престижный. Но для любого клиента, когда он принимает решение о сотрудничестве с банком, важны качество предлагаемого продукта и доверие к этой кредитной организации. Я думаю, что в случае с ПСБ эти две составляющие присутствуют.

Откровенно говоря, крупных и активных игроков на карточном рынке не так много, как это иногда представляется. Поэтому считаю, что ПСБ - просто как банк, входящий в первую пятерку игроков на этом рынке, - объективно имел шанс на успех.

- Проводился какой-то тендер на обслуживание правительства или выбор был сделан в частном порядке? - Когда речь идет о принятии серьезных решений, всякая компания проводит формализованный или неформализованный внутренний тендер. И в данном случае был ряд предложений от других банков, насколько нам известно.

Наше предложение было приемлемо с экономической точки зрения, но немалую роль сыграла надежность ПСБ.

- Каким образом банк может подтвердить свою надежность? - Для каждого крупного банка существует ряд признаков, по которым можно судить о степени его надежности и о финансовом положении.

В первую очередь это, безусловно, аудиторское заключение. Я хотела бы напомнить, что по итогам 1999 г. ПСБ аудировала по международным стандартам компания PricewaterhouseCoopers, и ее заключение произвело должное впечатление на наших нынешних и потенциальных клиентов и на наших конкурентов. Кроме того, банк рейтингуется международным агентством Тhomson Financial Bank Watch.

Кроме того, тот факт, что ПСБ до сих пор взаимодействует со своими международными партнерами на финансовом рынке, также подтверждает его надежность и прочное финансовое положение.

- Насколько известно, ПСБ после кризиса удачно реструктурировал внешнюю задолженность в $90 млн. Это такой минус, переведенный в плюс? - Откровенно говоря, я не очень понимаю, где тут минус. Потому что у нас на момент кризиса не было просроченной задолженности. Но тем не менее, когда еще существовал мораторий на исполнение внешних обязательств, ПСБ счел своим долгом моментально вступить в переговоры со своими западными кредиторами. Я хотела бы напомнить, что всю внешнюю задолженность - это был и синдицированный кредит, и кредиты по линии ЕБРР, и векселя, авалированные в банке, - мы реструктурировали первыми среди всех российских банков.

Задолженность была реструктурирована на три года с ежемесячными выплатами процентов и ежеквартальным погашением сумм основного долга. Мы выполняли все обязательства до декабря 1999 г., но затем подняли вопрос о досрочном погашении части задолженности, поскольку условия кредитования на тот момент были не вполне выгодны для ПСБ. Таким образом, в начале года нами была погашена задолженность за весь 2000 г. и первую половину 2001 г. Сегодня остаток задолженности составляет порядка $30 млн. В этом году мы постараемся договориться с западными кредиторами о дальнейшем пересмотре условий этого соглашения.

- Означает ли это возможность привлечения новых финансовых ресурсов с Запада? Ведь у российских банков с этим сейчас проблемы.

- Проблема существует, и она, безусловно связана с теми сложными политическими и экономическими процессами, которые происходили в стране. Наверное, хватит пальцев на двух руках, чтобы пересчитать все банки, на которые не были закрыты полностью все кредитные линии после августа 1998 г. Пускай в отношении ПСБ они были невелики по объему и в некоторых случаях носили эпизодический характер - тем не менее банк даже в худшие времена имел возможность пользоваться западными кредитными линиями.

Сейчас, мне кажется, появляется надежда на возрождение былых отношений российской банковской системы с международными финансовыми рынками. Сейчас мы рассматриваем возможность возобновления нашего участия в программах Мирового банка (жилищный проект, проект поддержки предприятий), а также ищем возможность возобновления тесных отношений с ЕБРР в области двустороннего кредитования и участия ПСБ в программах ЕБРР.

Другое дело, что, по моему глубокому убеждению, мы привыкли несколько переоценивать роль данных организаций в реальном влиянии как на российскую банковскую систему, так и на национальную экономику в целом.

В этом отношении, увы, мы должны полагаться больше на собственные возможности.

Мы, например, уже добились положительных результатов в переговорах с экспортно-импортными агентствами, такими, как финское FINNVERA, канадское EDC, чешское EGAP, и другими, которые готовы принимать на себя риски нашего банка. Наконец, некоторые банки открыли на нас новые кредитные линии.

- В каком объеме может восстановиться кредитование? Будут ли объемы сопоставимы с докризисными? - Я не думаю, что произойдет полный ренессанс банковской системы. Конечно, нет. Откровенно говоря, банковская система в целом еще не оправилась от финансового кризиса и даже не достигла докризисного уровня капитализации. Хотя бы в силу этого ожидать прежних объемов инвестиций или кредитов не стоит.

Кроме того, может быть, я ошибаюсь, но западные партнеры сейчас более охотно идут на сотрудничество с полугосударственными банками, в первую очередь со Сбербанком и Внешторгбанком. На выстраивание отношений с крупными коммерческими банками они пока смотрят очень осторожно.

- А ПСБ не воспринимается как полугосударственный банк? - Я, честно говоря, не вижу никаких оснований, чтобы воспринимать ПСБ как полугосударственный банк. Может быть, только название говорит о его государственном происхождении. Все те, кто оперирует на финансовом рынке, хорошо понимают, что такое ПСБ, что, безусловно, это не государственный банк ни по структуре капитала, ни по менталитету.

- А как вы относитесь к намерениям ЦБ войти в число акционеров коммерческих банков? - У меня очень сложное отношение к этой проблеме. Я в принципе не поддерживаю идею развития системы государственных банков. Либо из банков они должны превратиться по сути в государственные агентства и выполнять соответствующие этому статусу задачи.

В то же время есть другая проблема: объективно, конечно, банковская система недокапитализирована. Еще некоторое время назад несколько российских банков входили ну хотя бы в 1000 крупнейших банков. Сейчас говорить о том, что унас есть просто крупные банки, было бы немножко наивно. И поскольку источников для капитализации чрезвычайно мало, я в целом с пониманием отношусь к возможному участию государства в капитализации банковской системы. Какие это должно принимать формы - другой вопрос.

Предположим, есть АРКО, которое кроме общего оздоровления и реструктуризации банков занимается тем, что называется "временная капитализация банков". Откровенно говоря, при желании можно предусмотреть механизм временной капитализации банков за счет государства. Безусловно, это должно коснуться некоторой группы системообразующих банков.

- В конце 1998 г. у городской администрации были намерения (правда, так и не реализовавшиеся) взять в управление пакеты ведущих городских банков, в том числе и ПСБ.

- Я думаю, что есть и другие возможности рекапитализации банков. Например, банки могут выпускать долгосрочные облигации, в которые может вкладываться государство. Подобные формы кажутся мне более приемлемыми, нежели просто участие в капитале. Это очень дискуссионная проблема, вне всякого сомнения.

Но я считаю, что размышлять о поддержке российской банковской системы со стороны государства необходимо.

- И все-таки может ли ПСБ оказаться в числе банков, которые в той или иной степени получат поддержку или участие государства? - Я абсолютно этого не исключаю.

- Вы были едва ли не единственным представителем петербургских банков на совете директоров ЕБРР в Риге. Это отражает отношения ПСБ с Европейским банком? - Сотрудничество ЕБРР с Промышленностроительным банком - наиболее успешный опыт взаимодействия этой организации с российским банком. Это касается синдицированного кредита, наших обязательств по другим программам, в частности по программе кредитования малого бизнеса. Наверное, мы единственный из заемщиков ЕБРР - я говорю о банках в России, - кто безупречно выполнял и выполняет свои обязательства. Поэтому ПСБ для ЕБРР - это такая success story.

Были вложения ЕБРР в Токобанк - ситуация известная. Было участие ЕБРР в синдицированных кредитах, предоставленных другим банкам, - вы знаете, как мучительно шла реструктуризация. Я думаю, что ПСБ - один из немногих банков, от которых ЕБРР в этой стране не понес потерь.

- Чтобы инициировать кредитование реального сектора, ЦБ начинает проект рефинансирования банков под векселя кредитуемых предприятий. Насколько реальным вам кажется этот проект? Какие предприятия могли бы участвовать в нем? - Кредитование реального сектора - это очень болезненная проблема. Текущая ситуация выглядит весьма грустно, приток западных инвестиций крайне ограниченный. В основном идет в отрасли с очень высокой оборачиваемостью - пищевую промышленность, "хайтек" типа телекоммуникаций, еще буквально две-три отрасли. Потребности в краткосрочном кредитовании нормально функционирующих предприятий закрыты. Проблема номер один - это кредитование на длительные сроки и по разумным ставкам.

Очень большие риски в части привлечения коротких денег и кредитования на длительный срок ставят под угрозу бизнес и отдельно взятых банков, и банковской системы в целом.

Мне кажется, большая часть банковского сообщества склоняется к мысли, что без западных денег эту проблему можно решить только за счет мощного участия и государства, и Центрального банка, поскольку длинными деньгами в национальной экономике располагают только они.

Безусловно, мы хотим кредитовать реальный сектор. У нас за последние годы резко выросла срочность кредитного портфеля. Это как раз и есть среднесрочные кредиты инвестиционного характера. Но все равно мы в этих объемах ограничены и поэтому приветствуем любую программу государства или Центрального банка, которая связана с решением этой проблемы. Мы обеими руками за программу кредитования под залог векселей. Можно было бы спорить о технике вопроса, но то, что ЦБ обладает долгосрочным ресурсом, который может быть таким образом трансформирован через банки в национальную экономику, - это данность, и мы обязаны это использовать.

Второй момент - государство должно подумать, как бы его длинные деньги запустить через ту же систему коммерческих банков в национальную экономику. На последней встрече банкиров с Касьяновым (она была посвящена проблемам кредитования реального сектора), а до этого на съезде АРБ поднимался вопрос о создании Российского банка развития. Но если это будет еще один полугосударственный банк, который займется государственным кредитованием, это не изменит ситуацию принципиальным образом. А вот если бы государство в состоянии было привлекать короткие деньги и, обладая кредитом доверия, рефинансировать на этой основе коммерческие банки... Это, наверное, один из механизмов, который по крайней мере должен быть рассмотрен.

Возможны, видимо, другие варианты. Но решать эту проблему надо. Потому что национальная экономика еще может протянуть на бреющем полете какое-то время, но это время не безгранично. Поэтому либо эта ниша будет занята в значительной мере иностранными банками, либо - увы и ах! - мы будем говорить об увядании национальной экономики.

- Если проект ЦБ будет запущен в Петербурге, кто мог бы претендовать на участие в нем? Там достаточно суровые требования и к банкам, и к предприятиям.

- Откровенно говоря, если не мы, то кто же? Потому что подавляющее большинство крупных компаний этого города являются в той или иной степени клиентами ПСБ. Это и наследство бывшего Стройбанка, и наша новая клиентура, которая выросла за годы реформ.

Мы планируем очень активное участие в этой программе, тем более что к ней будет допущено ограниченное количество банков.

Мы представили в ЦБ предложения по конкретным клиентам, там очень большой список, есть из чего выбирать.

- Какой вам видится ситуация на рынке банковских услуг Петербурга? Возможны ли существенные сдвиги? - Честно говоря, конкурентная ситуация сохраняется практически неизменной на протяжении последних двух лет. Я не вижу никаких существенных подвижек, которые происходили бы за последнее время. Да, появляются новые банки, преимущественно московские банки открывают здесь свои филиалы. Но ни один из вновь пришедших игроков на этом рынке за последний год не приобрел какого-то особого значения.

Мы не видим никаких признаков существенного передела позиций среди действующих игроков. Более того, мы даже не видим какой-то жесткой конкуренции на этом рынке. То ли конкурентов нет, то ли рынок очень большой.

- Не пугает ли местных финансистов приход московских банков? - Тем, кто приходит на этот рынок, не остается ничего другого, кроме как вступать в прямую экономическую конкуренцию. Я не уверена, что даже крупнейшие московские банки в состоянии выдерживать эту конкуренцию на региональном рынке.

Есть, видимо, еще одна причина. Это что-то иррациональное, что вообще должно быть чуждо финансам. Но тем не менее я скажу об этом.

Работа с банком в значительной степени строится на доверии к нему. И вот после того страшного коллапса, который поразил крупнейшие московские банки, вера в то, что с филиалами московских банков можно работать спокойно, немножко подорвана. У меня такое ощущение, что урегиональной клиентуры появилась сильная тяга к работе со своими банками.