Программные офшоры

Офшорное программирование имеет мало общего с таким явлением, как офшорные компании, предназначенные для минимизации налогов. Идея офшорного программирования состоит в том, что программы разрабатываются за пределами страны заказчика. Заказчик избегает проблем с иммиграционным ведомством, неизбежно возникающих при ввозе программистов из стран третьего мира, и экономит на зарплате. Программисты же получают возможность работы с самыми передовыми технологиями за хорошие - по меркам стран их проживания - деньги.

Мощный всплеск интереса к программистам из Индии, Юго-Восточной Азии и России наблюдался в 1999 г., когда мир в тревоге ожидал наступления года "с тремя нулями" и повсеместных сбоев компьютерных систем. Но впервые интерес к офшорным программистам появился гораздо раньше и не пропал после того, как опасная дата миновала. Работы в США и Европе по-прежнему хватает благодаря развитию электронного бизнеса, а также финансовым и другим программам на языке COBOL, с кодами в сотни миллиардов строк. Они функционируют на тысячах морально и физически стареющих мейнфреймов и срочно требуют обновления.

Самый крупный центр офшорного программирования в России принадлежит компании IBS и насчитывает около 180 человек. Среди его крупных клиентов - корпорации Boeing и IBM. Недавно центр был выделен в отдельную компанию Luxoft. С главой новой компании Дмитрием Лощининым мы побеседовали о проблемах этого бизнеса.

- Какие системы сейчас наиболее востребованы? - Безусловно, это интернет-приложения. В мире происходит массовый переход на новые телекоммуникационные технологии и новые технологии ведения бизнеса. Идет переоснащение компьютерного парка компаний. Большой спрос на приложения, позволяющие подключать пользователей к различным ресурсам через Интернет.

С другой стороны, есть довольно большой класс задач, связанных с поддержкой традиционных, я бы сказал, старых систем. У нас есть клиенты, системам которых уже 20 - 30 лет. Им не выгодно держать штат разработчиков. Мы им предлагаем необходимый уровень поддержки.

- Ощущаете ли вы повышенный спрос на Unix-системы? - У нас достаточно большое количество задач - около 50%, требующих многоплатформенных решений. Для выхода из этого положения мы используем универсальные инструменты, например Java. Но сказать, что существует какой-то особый спрос на Unix, я не могу.

- Какой рынок является основным потребителем продуктов офшорного программирования? - Исторически так сложилось, что наша компания имеет гораздо более тесные связи с американскими компаниями, и у нас сформировалась определенная ментальность. Хотя западноевропейский рынок ничуть не меньше, по крайней мере для России.

- Чем отличаются отечественные программисты от, например, лидеров офшорного программирования - индийцев? - Пожалуй, это креативность. У индийцев очень хорошо поставлена рутинная работа. Там, где требуется программирование классических задач, организация массовой работы, у нас нет шансов. А вот там, где требуется не только выполнить то, что точно прописано, но и проявить инициативу, выдвинуть новую идею, здесь мы можем конкурировать.

- Не секрет, что индийцы для получения заказов активно используют свою диаспору. В Америке также немало бывших россиян...

- Мы думаем об этом, но пока пользуемся старыми компьютерными связями. Нас часто рекомендуют наши американские партнеры. Например, Эстер Дайсон.

- Какие перспективы у офшорного программирования в России? - Хорошие. Оно выгодно как для России - позволяет удерживать в стране квалифицированные кадры, так и для западных стран - позволяет восполнять дефицит программного обеспечения без ввоза в страну дополнительных иммигрантов.