ПОЛИТЭКОНОМИЯ: Парадокс Путина

Один из лидеров Союза правых сил, депутат Государственной думы, Сергей Юшенков поддержал одобренный на последнем заседании Совета безопасности план военной реформы. Юшенкова не назовешь горячим сторонником большинства политических инициатив Владимира Путина, да и с военным ведомством у полковника запаса отношения не сложились: "лучший" министр обороны России генерал Павел Грачев именовал депутата "гаденышем", и вряд ли его бывшие подчиненные относятся к Юшенкову намного лучше... Но самое любопытное во всем этом: поддерживая реформу полковника Путина, полковник Юшенков вовсе не проявляет непоследовательности. Напротив, он последователен как никогда: именно о такой реформе демократы говорили многие годы, настаивали на сокращении армии, утверждали, что непомерно раздутые вооруженные силы не только стали непосильным бременем для развития экономики России, но еще и совершенно неэффективны. Печальные доказательства правильности этих тезисов не заставили себя ждать, оборачиваясь кошмаром кавказских войн и необъяснимых катастроф... Между тем Минобороны, а за ним и верховная власть продолжали упрямо сопротивляться серьезной реформе армии. И вот Рубикон перейден. Перейден Путиным. Впервые власть признала необходимость масштабного сокращения армии. Согласилась, что затраты на военные нужды не должны замедлять темпы экономического развития. У России появился шанс перестать быть страной невостребованных людей в погонах, милитаризированным обществом, которое даже не может толком объяснить себе, к чему ему столько солдат, офицеров и - конечно - генералов. И этот шанс дает России Путин? Мы, кажется, начинаем приходить к парадоксу нового царствования: власть объективно не может удовлетворить запросы и надежды собственного электората. Президент может произносить какие угодно слова, летать на истребителях и плавать на подлодках. Однако сегодня экономическая ситуация в России такова, что власть просто не может позволить себе бросать деньги на ветер: подобное расточительство может обернуться крахом самой власти. Думали ли офицеры, голосовавшие за Путина, что именно этот президент, такой "свой" и тоже полковник, примет решение о сокращении армии на 600 000 человек? Да никогда в жизни! Путин, конечно, не обещал увеличить военные расходы и не сокращать армию. Но, прислушиваясь к металлическим ноткам в его голосе, военные на могли и вообразить, что "свой" полковник Путин затеет военную реформу, которой будет аплодировать "чужой" полковник Юшенков. Зря не могли. И это только начало. Если власть и далее захочет считаться с объективными законами экономического развития страны - а выхода у нее все равно нет, - значит, рано или поздно придется отказываться от попыток установить контроль над регионами, от желания контролировать информацию, от стремления руководить бизнесменами, как стройбатом на полковничьей даче. Политическая система, которую будто бы собиралось насаждать новое начальство, требовало совершенно другой - командно-административной - экономики. Экономики, которой нет. Власть сегодня вынуждена действовать в пределах возможностей, отведенных ей пусть дистрофически-рыночной, но все же уже несоциалистической экономикой. Не иллюзиям своего электората, не собственным представлениям о "сильной руке", даже не межклановым договоренностям, а именно ей, этой экономике, будет вынуждено подчиняться любое российское правительство и любой российский президент. Это и есть путинский парадокс.