Графиня и кухарка
Есть безупречная логика в том, что мемуары Бориса Ельцина и Эдуарда Лимонова вышли одновременно. Книги эти уместно читать подряд, поскольку их авторы фиксируют полюса российской политики 90-х: хозяин Кремля, даже на пенсии играющий таинственную роль то ли президентского тренера, то ли дублера, и подвальный маргинал, вдохновитель декадентско-анархической партии. Два персонажа, немыслимые в бытовом соседстве, теперь благополучно уживаются на книжной полке.
Тираж "Президентского марафона" наверняка разойдется по какой-нибудь сверхзвуковой разнарядке, а "Книга мертвых" Лимонова стала стихийным бестселлером, утвердившись на букинистических развалах среди похождений Эраста Фандорина и "Советов сибирской целительницы". Успех "Книги мертвых", ставшей, пожалуй, главным событием литературного сезона, представляется занятным феноменом. Отчасти объясняется он тем, что книга сшита по мелодраматической выкройке "Золушки": рабочий харьковского завода "Серп и молот" завоевывает Москву и Нью-Йорк, а в развратном Париже покоряет всамделишную графиню. Возникает соблазн, позабыв об авторском эгоцентризме, истолковать сюжет как историю страны, усердно пытавшейся выглядеть респектабельной, но затем в отчаянии решившей, что верный способ попасть в "приличное общество" - устроить дебош на лестнице.
Второпях сочиненные мемуары кажутся сентиментальным прощанием с эпохой, когда кухарка, не допущенная к управлению государством, могла вдоволь похозяйничать на задворках большой политики: покуражиться на митинге перед латвийским посольством, нахамить барственному кинорежиссеру, попозировать перед телекамерой в обнимку с приднестровским комбатом, пострелять из автомата в Сараеве.
И точно, как у революционной кухарки, хранящей в сундучке снимки киноактеров, плебейская бравада сочетается у Лимонова с раболепным преклонением перед богатыми и знаменитыми. Правда, пафосная история завоевания автором "Книги мертвых" мира титанов поп-культуры полна комичных натяжек. Лимонов посвящает целые главы персонажам, знакомство с которыми в лучшем случае можно назвать шапочным, - полчаса говорил с Труменом Капоте, поздоровался на приеме с Сальвадором Дали, сидел в одном кафе с Энди Уорхолом. Вклейку к книге отчего-то открывает фотография Уильяма Берроуза, которого, как простодушно признает мемуарист, он ни разу не видел. Дебоша на лестнице Париж и Нью-Йорк не заметили. Признанием фиаско кажется и завершающая книгу Лимонова натужная реклама главного его проекта: придуманного в подражание Мисиме потешного национал-большевистского войска.
В Белграде Коштуницы неуместными оказались "тигры" Аркана, в постъельцинской Москве перекрыт кислород для "разноцветных, крикливых, безумных". Усердно лоббируемый Центризбиркомом новый закон о партиях не оставляет нищим сироткам наподобие НБП никаких шансов. Похоже, провалилась и канцелярская идея протаранить КПРФ "евразийской" партией Селезнева с бывшим лимоновским соратником Александром Дугиным в роли серого кардинала. "Поезд ушел, - жалуется Лимонов в интервью, - система обрекает нас на тоскливое и неталантливое существование".
Теперь, выгодно продав воспоминания про графиню и комбата, Лимонов подписал контракт на сочинение биографии красноярского капиталиста Анатолия Быкова. Мировая революция не получилась, кухарка пошла готовить обед.