ПОЛИТЭКОНОМИЯ: "Ostpolitik" и западная политика
30 лет назад федеральный канцлер Германии Вилли Брандт неожиданно даже для своих сопровождающих опустился на колени перед памятником героям Варшавского гетто. Этот жест немецкого политика вспоминают спустя десятилетия: рядом с памятником героям гетто в польской столице теперь появился сквер Вилли Брандта, в котором можно увидеть памятный знак - канцлер на коленях перед венком... На открытие этого сквера в Варшаву прибыл нынешний федеральный канцлер Герхард Шредер. Но, конечно, с точки зрения большой политики посвященные Брандту церемонии были лишь красивым поводом для немецко-польских консультаций накануне саммита ЕС в Ницце. Польша - и не она одна - рассчитывает на поддержку Германии в своем стремлении присоединиться к Евросоюзу. Но если задуматься, не было бы 30 лет назад этого впечатляющего жеста Брандта - не было бы сегодня надежды на Шредера.
Есть поступки, которые гораздо сильнее, чем любые слова, свидетельствуют о готовности общества к изменениям. Увидев руководителя правительства великой европейской державы на коленях перед памятником людям, уничтоженным армией его страны за четверть столетия до описываемых событий, поляки начали понимать, что немцев можно более не опасаться. Более того, на них можно рассчитывать. А если бы не было этого жеста Брандта, если бы не было признания нынешних польских границ (на что до Брандта не решался ни один из его предшественников на посту федерального канцлера)? Сотрудничала бы сегодня Польша с ФРГ? Наверное, да. Но, конечно, не Германия была бы ее главной надеждой на пути в ЕС, и, как только появлялся бы выбор, он был бы не в пользу немцев...
"Главное - никогда не извиняйся: эту девчонку все равно не зацепишь! " - эту реплику из завязшего в зубах рекламного ролика можно поставить эпиграфом к российской внешней политике нового времени. В отличие от Европы, которой такие ее лидеры, как Брандт, преподали впечатляющие уроки морали и этики в международных отношениях, в отличие от США, оправдывающих даже самые приземленные свои решения стремлением экспортировать Ее Величество Демократию, Россия подбирает себе союзников по принципу их зависимости от ее поддержки, ее энергоносителей, ее денег. Поэтому зона российского влияния - это зона бессилия. Если - вернее, как только - любая из стран СНГ сможет обойтись без российской помощи, она немедленно переориентируется на Запад. Президенты-изгои с удовольствием беседуют с российскими эмиссарами, но их международно признанные преемники забывают дорогу в Москву. Россию готовы использовать, но ей не готовы верить. Для того чтобы переломить ситуацию, должна измениться сама Россия.
Нет, я вовсе не призываю Владимира Путина становиться на колени перед памятником польским офицерам, расстрелянным в Катыни. Возможно, этот жест и вернул бы России Польшу, но только президент страны должен совершать подобные поступки сам. И под "сферой влияния" понимать не территорию, вынужденную смириться с влиянием газа, нефти или российских дивизий на неблагополучных границах, а страны, относящиеся к России и русским с надеждой и взаимопониманием.
Пройдет еще несколько лет, и границы Евросоюза расширятся до Центральной и Восточной Европы, став естественной преградой для российской экономики. И это только начало. Если в Москве не смогут выработать свою "западную политику", доброжелательную и искреннюю, к концу ближайшего десятилетия Россия окажется в блестящей изоляции на европейском континенте.