"Режиссеры - как вредители"
Почти все роли в "Маскараде" играют молодые актеры. Самые известные из них - Ирина Гринева (Нина) и Сергей Пинчук (князь Звездич). В конце прошлого сезона Гринева сыграла Мнишек в "Борисе Годунове" английского режиссера Деклана Доннеллана. Пинчук в роли Скалозуба дебютировал в "Горе от ума" Олега Меньшикова. На сцене Гринева и Пинчук встречались в спектакле режиссера Владимира Мирзоева "Миллионерша", премьера которого состоялась месяц назад. Накануне премьеры "Маскарада" Пинчук и Гринева ответили на вопросы "Ведомостей". - Каким получается спектакль? И. Г.: Сейчас понятно только, что очень красивым - я имею в виду декорации и костюмы Павла Каплевича. Именно через красоту в нашем спектакле и выражается трагедия. Это будет спектакль про смену поколений. Нина - единственный персонаж, который несет любовь, и общество должно уничтожить такого человека, потому что оно - иное.
С. П.: Если искать образ для нашего маскарада, то, как мне кажется, он ближе не к балу, а к декадансному дансингу, где чуть ли не по перилам дорожки кокаина разложены.
- Шамиров, как и Владимир Мирзоев, делает авторский, режиссерский театр. Как они работают с актером? С. П.: Мирзоев больше идет от актера. Он говорит, что бы хотел увидеть, и актер должен предложить ему 50 этюдов, из которых он будет выбирать. И то, куда актера поведет, может вызвать у Мирзоева массу ассоциаций, на которых он будет строить рисунок спектакля. У Шамирова замысел "Маскарада" изначально существовал в голове - уже на застольных репетициях он видел целое.
И. Г.: Они совершенно разные режиссеры. И у обоих можно почерпнуть много важного. У Мирзоева существование в заданной форме - это вроде бы как испытание для актера: если актер его проходит, становится намного легче играть в других спектаклях. Иного плана испытание - играть у Шамирова. Он делает мало замечаний. Никогда не хвалит. И почти все зависит от твоего внутреннего мира и твоего внутреннего построения роли. За рисунок, за форму у Шамирова не спрячешься.
- В дискуссиях о достоинствах и недостатках режиссерского театра, как правило, участвуют театроведы и режиссеры. Первые защищают актера, вторые - себя. Что по этому поводу думаете вы? С. П.: Хороший режиссер тот, кто внимателен к индивидуальности актера. Но режиссерский театр проявляется сегодня уже тем, что зрители ходят на режиссерские работы.
И. Г.: А ты, как актер, должен воплотить мысли режиссера по поводу своей роли. Но извините - я могу иначе видеть роль. Но должна подчинить свою волю его воле... А режиссеры - как вредители, они все делают, чтобы ты не сыграл. На тебя наденут бандуру, тебе рассчитают все по мизансценам, а ты как хочешь это оправдывай. Еще и свет выключат - чтобы ты в темноте играл. Но сегодня актер должен уметь работать с разными режиссерами - это и есть его опыт. Чудесно, когда актер находит своего режиссера, как Ольга Яковлева нашла его в Эфросе, но это судьба, и она не каждому дается. Но Леонов был сам по себе Леоновым. И Смоктуновский был великим актером, хотя не имел своего режиссера.
- Но может ли актер обойтись без режиссера? Способен ли сегодня актер построить хотя бы собственную роль? И. Г.: Для того чтобы актер умел разобрать роль, нужна хорошая школа. Но школы нет. Актеры сегодня стихи читать не умеют.
С. П.: В Москве ведь как: маститый режиссер набирает курс в театральном институте, а потом как ясно солнышко приходит раз в месяц. Не то что не хочет - чаще не может. Все остальное время работают педагоги. Есть и хорошие, но в большинстве своем посредственные: в театре не работают, но заработок нужен. А в Ярославле, где мы с Ирой учились, каждого студента растят. Там мы просто нужны были педагогам, а оттого, что ты кому-то нужен, ты начинаешь отдавать себя.
- Почему девушки идут в эту профессию, я еще могу понять. А почему в актеры идут молодые люди - не понимаю.
С. П.: Но, конечно, это женская профессия; начнем с того, что она подневольна, и мужчины, которые идут в нее, - чуть меньше, чем мужчины.
И. Г.: А я думаю - мужская. На сцене мы проживаем то, что в жизни невозможно. Ведь сцена - это экшн. Мы в жизни действуем, то есть поступки совершаем, раз в два года. А в театре только выйти на сцену - уже совершить поступок. Это же как на войну пойти. И еще, играть на сцене - это возможность остановить время, и вот это то ощущение, которое запоминаешь на всю жизнь и потом не можешь от него отказаться.