В погоне за США

Россию спасла нефть.

В 1900 г. нефть добывалась в 10 странах: России, США, Голландской Ост-Индии, Румынии, Австро-Венгрии, Индии, Японии, Канаде, Германии, Перу. Почти половина общей мировой добычи нефти приходилась на Россию (9 927 000 т) и США (8 334 000 т). На протяжении ХХ в. потребление нефти в мире продолжало возрастать быстрыми темпами. Накануне Первой мировой войны, в 1913 г., главными нефтедобывающими странами являлись (млн т): США - 33,0, Россия - 10,3, Мексика - 3,8, Румыния - 1,9, Голландская Ост-Индия - 1,6, Бирма и Индия - 1,1, Польша - 1,1. В 1938 г. в мире было добыто уже 280 млн т. После Второй мировой войны география добычи нефти существенно расширилась. В 1945 г. уже 45 странами было добыто свыше 350 млн т нефти. В 1950 г. мировая добыча нефти (549 млн т) почти вдвое превысила довоенный уровень. В последующие годы мировая добыча нефти удваивалась каждые 10 лет: 1105 млн т в 1960 г., 2337,6 млн т в 1970 г. В 1973 - 1974 гг. в результате многолетней борьбы 13 развивающихся нефтедобывающих стран, объединившихся в Организацию стран - экспортеров нефти (ОПЕК), и их победы над Международным нефтяным картелем произошло почти четырехкратное увеличение мировых цен на нефть. Это вызвало глубокий энергетический кризис, из которого мир вышел в конце 70-х - начале 80-х гг. Установившиеся чрезмерно высокие цены на нефть вынудили развитые государства активно внедрять нефтесберегающие технологии. Максимум мировой добычи нефти - 3109 млн т - пришелся на 1979 г.

В дореволюционной России наибольшая добыча нефти приходилась на 1901 г. - 11,9 млн т. Это составляло более половины всей мировой добычи нефти. В канун Первой мировой войны (1913) в России было добыто 10,3 млн т нефти, а в конце войны (1917) - 8,8 млн т. Почти полностью разрушенная в годы мировой и гражданской войн нефтяная промышленность стала возрождаться с 1920 г. До Второй мировой войны основные нефтяные районы СССР располагались в Азербайджане и Предкавказье. В 1940 г. добыча нефти в СССР достигла 31,1 млн т нефти (из них 22,2 млн т в Азербайджане, 7,0 млн т в РСФСР). Но в годы войны она значительно уменьшилась (см. таблицу) и составила в 1945 г. 19,4 млн т (11,5 млн т в Азербайджане, 5,7 млн т в РСФСР). В военные и послевоенные годы в разработку последовательно вовлекались новые нефтяные месторождения. Так, в сентябре 1943 г. в Башкирии был получен мощный нефтяной фонтан из разведочной скважины у деревни Кинзебулатово. Это позволило резко поднять здесь добычу нефти в разгар Великой Отечественной войны. Спустя год был получен первый фонтан нефти на Туймазинском месторождении. В 1946 г. было открыто первое нефтяное - Бавлинское - месторождение в Татарии. А в 1946 г. здесь появилось знаменитое Ромашкинское месторождение нефти.

В 1950 г. добыча нефти в СССР (37,9 млн т) превзошла довоенный уровень. С 50-х гг. главным нефтедобывающим регионом страны стала обширная территория, расположенная между Волгой и Уралом, включающая богатые нефтяные месторождения Башкирии и Татарии и получившая название "Второе Баку".

К 1960 г. добыча нефти увеличилась почти в четыре раза по сравнению с 1950 г. С 1964 г. началась промышленная эксплуатация западносибирских месторождений нефти. Это позволило увеличить добычу нефти в стране в 1970 г. по сравнению с 1960 г. более чем вдвое (353,0 млн т) и наращивать годовые приросты добычи нефти до 25 - 30 млн т. В 1974 г. СССР занял первое место в мире по добыче нефти. Западно-Сибирская нефтегазоносная провинция, ставшая с середины 70-х гг. главной базой по добыче нефти и газа, обеспечивала более половины всей добываемой в стране нефти. В первой половине 80-х гг. в СССР добывалось 603 - 616 млн т нефти (с конденсатом). Но в 1985 г. добыча резко упала до 595 млн т, хотя, согласно Основным направлениям экономического и социального развития народного хозяйства СССР, в 1985 г. планировалось добыть 628 млн т нефти. Максимум добычи нефти в стране - 624,3 млн т - был достигнут в 1988 г. В Российской Федерации в 1940 г. добывалось 7 млн т нефти. В 1950 г. объем добычи нефти достиг уже 18,2 млн т. А в последующий период добыча нефти резко возросла - до 569 млн т в 1988 г. Затем начался спад добычи - до 305,6 млн т в 1997 г. В большинстве старых нефтедобывающих районов Северного Кавказа и в Урало-Поволжье снижение добычи нефти произошло задолго до 1988 г. Но оно компенсировалось ростом добычи в Тюменской области. Резкое падение добычи нефти в Тюменской области после 1988 г. (в среднем по 7,17% в год) вызвало столь же значительное ее падение в целом по СССР (по 7,38% в год) и по России.

Гонка вооружений.

Андрей Кокошин, депутат Госдумы, бывший первый заместитель министра обороны РФ: "У нас до сих пор до конца не выяснено, сколько тратилось на гонку вооружений. Так никто в Советском Союзе этой инвентаризации и не провел, и можно только прикидывать. Наш ВВП в благоприятные годы составлял в лучшем случае 60% от американского. Американцы тратили в то время больше 20% от своего бюджета на военные расходы, и это было где-то 5 - 6% от ВВП. Мы же, чтобы иметь паритет с американцами, тратили, как минимум, 10 - 12% от нашего ВВП, а по некоторым оценкам, даже 15 - 17% - и я склонен этому верить. В экономическом отношении для нас это было огромное бремя. Это создавало колоссальную деформацию всей научно-промышленной политики. Конечно, за счет таких усилий есть выдающиеся достижения в военной сфере и космосе. По основным системам оружия мы не уступали американцам и даже превосходили их: пример тому С-300 ПМУ или наши ракеты-носители. Но проблема в том, что трансформация достижений ВПК в гражданский комплекс у нас в отличие от американцев происходила очень плохо. Оборонные достижения у нас попадали в гражданскую сферу через 10 - 15 лет. Во многом наша экономика перенапряглась из-за гонки вооружений, а те, кто ставил задачи оптимизировать этот процесс, далеко не всегда добивались успеха". Реформы 80-х.

Резкое падение темпов добычи и неблагоприятная конъюнктура цен на основу экспортного потенциала СССР - нефть заставила руководство страны в очередной раз обратиться к опыту нэпа и реформы 60-х гг.

Основными нормативными актами периода, названного Михаилом Горбачевым перестройкой, стали закон о государственном предприятии, принятый в 1987 г., и появившийся годом позже закон о кооперативах. В обиход вернулось забытое в конце 60-х понятие "хозрасчет и самофинансирование". Но по-прежнему функционирование предприятий осуществлялось под неусыпным контролем партии и правительства, а выбор формы хозрасчета осуществлялся с согласия вышестоящего органа. И все же призрачная возможность выбора появилась. Первая или вторая модель хозрасчета? Этот вопрос решался на собраниях трудовых коллективов и вызывал острые споры. Большие гарантии при распределении прибыли по первой модели или большая свобода при распределении дохода по второй? И более практический вопрос - об определении коэффициента трудового участия (КТУ), который мог принести существенную прибавку к скромному окладу.

Из закона СССР от 30 июня 1987 г. N 7284-XI "О государственном предприятии (объединении) ".

"Статья 2. Принципы деятельности предприятия. 1. Деятельность предприятия строится на основе государственного плана экономического и социального развития как важнейшего инструмента реализации экономической политики Коммунистической партии и Советского государства. Руководствуясь контрольными цифрами, государственными заказами, долговременными научно обоснованными экономическими нормативами и лимитами, а также заказами потребителей, предприятие самостоятельно разрабатывает и утверждает свои планы, заключает договоры. 2. Предприятие действует на принципах полного хозяйственного расчета и самофинансирования. Производственная, социальная деятельность предприятия и оплата труда осуществляются за счет заработанных трудовым коллективом средств. Предприятие из выручки, полученной от реализации продукции (работ, услуг), возмещает свои материальные затраты. Прибыль (или доход) является обобщающим показателем хозяйственной деятельности предприятия. Часть прибыли (дохода) должна использоваться предприятием для выполнения обязательств перед бюджетом, банками и вышестоящим органом. Другая часть поступает в его полное распоряжение и вместе со средствами на оплату труда образует хозрасчетный доход коллектива, являющийся источником жизнедеятельности предприятия.

Статья 3. Хозрасчетный доход коллектива, его распределение и использование. 1. Хозрасчетный доход коллектива является источником производственного и социального развития предприятия, оплаты труда, находится в распоряжении предприятия, используется самостоятельно и изъятию не подлежит.

Предприятие с разрешения вышестоящего органа может использовать следующие формы хозяйственного расчета: - основанную на нормативном распределении прибыли. Из прибыли производятся расчеты с бюджетом и вышестоящим органом, выплачиваются проценты за кредит. Образовавшаяся после этих расчетов остаточная прибыль поступает в распоряжение трудового коллектива. Из остаточной прибыли по нормативам формируются фонды: развития производства, науки и техники; социального развития; материального поощрения или другие фонды аналогичного назначения. Фонд заработной платы может образовываться по нормативу к чистой продукции или другим измерителям продукции. В этом случае хозрасчетный доход коллектива складывается из фонда заработной платы и остаточной прибыли; - основанную на нормативном распределении дохода, полученного после возмещения из выручки материальных затрат. Из дохода производятся расчеты с бюджетом и вышестоящим органом, выплачиваются проценты за кредит, после чего образуется хозрасчетный доход коллектива. Единый фонд оплаты труда образуется как остаток хозрасчетного дохода коллектива после образования из него фондов: развития производства, науки и техники; социального развития или других фондов аналогичного назначения, определяемых по нормативам к хозрасчетному доходу. На предприятии может образовываться финансовый резерв и фонд валютных отчислений. 2. Фонд заработной платы используется предприятием на оплату труда работников в зависимости от их трудового вклада".

Но в любом случае оставалось свойственное социализму понятие "нормативное распределение", а не "свободное использование". Третья по счету попытка ограниченной экономической реформы в рамках прежней социальной системы оказалась неудачной. Экономика страны продолжала падать.

В конце 80-х появились попытки заговорить о мягком вхождении в рынок. Одним из первых об этом заявил экономист Николай Шмелев, книга которого "Авансы и долги" хотя и не была цельной программой действий, но ставила такие непростые для того времени вопросы, как: а нужен ли нам план? Николай Шмелев, директор института Европы, академик РАН: "Сейчас трудно говорить о реформах середины 80-х. Я считаю, что самое полезное, что Горбачев сделал за это время, - он отпустил кооперативное движение. Да и то Рыжков через год-полтора испугался и начал душить его изо всех сил. И хозрасчет, как один из этапов движения к полной самоокупаемости предприятий, был бы неплох, но все это делалось отрывочно и даже не с той стороны.

Я претендую на то, что в эпоху крупных перемен я предложил предпоследний щадящий вариант перехода советской экономики к рынку. Последний вариант был предложен в программе Явлинского, Шаталина и Петракова, которая получила неудачное название "500 дней". Это было рекламное название, которое немного скомпрометировало суть документа. С моей точки зрения, она была очень продуманная и если была бы принята, то определила бы наш переход к рынку по более-менее смягченным правилам.

Я участвовал в этом процессе и могу сказать, что Михаил Сергеевич Горбачев поначалу принял и поддержал ее. Главный момент, почему он потом отказался от ее реализации, по-моему, заключается в следующем: на него жестко надавил военно-промышленный комплекс, пообещав ему вывести на улицу 6 - 7 млн человек, и нервы у него сдали. Его можно понять, в такой обстановке надо было быть очень революционным человеком, чтобы выдержать это давление со всех сторон.

Оставались ли возможности к началу ельцинской эпохи начать наши реформы в более-менее в смягченном варианте? Оглядываясь назад, я думаю, что они были. Если бы движение к рынку не возглавила необольшевистская команда, как я ее называю. Ельцин и сам был полный большевик, и те, кого он позвал на помощь, по менталитету, по взгляду, по ухваткам, по манерам, конечно, большевики, которые могли решать проблемы только ломом. Если бы программа была продумана на 20 лет вперед и заданы соответствующие темпы реформам, то такого всеохватывающего системного кризиса, возможно, могли бы избежать. Самый главный упрек, от которого авторы реформ до сегодняшнего дня отбиваются, - это что в одночасье страна была ограблена на 100%. Все сбережения населения, все деньги на счетах предприятий были ликвидированы. Этого не делал даже Сталин в 1947 г., когда проводил знаменитую денежную реформу, он тогда ограбил людей примерно на 50%. В 1992 г., с моей точки зрения, это было делать необязательно. Наказанием за необольшевистский подход стала потеря доверия всей страны к этому правительству и симпатий к реформам. С полной очевидностью это показали первые же выборы в 1993 г.

Мне могут сказать: зачем индексировать, если денег все равно нет. Можно было извиниться, объяснить и заморозить вклады лет на десять, выдавая деньги только на похороны и на лечение. Это была первая ошибка, и она определила весь моральный климат реформ. Второй была приватизация "по Чубайсу". Этот процесс можно было растянуть на годы, а может, даже на десятилетия. Так проблемы приватизации решались везде в Европе, так они решаются сейчас в Китае, с акционированием предприятий, с постепенным созданием фондового рынка и постепенной приватизации за деньги.

К числу капитальных ошибок я бы отнес недооценку собственного опыта 20-х гг. Тогда мы наряду со инфляционными и обесценивающимися дензнаками выпустили свой национальный твердый червонец и 4 - 5 лет держали его. Сегодня на роль экономического якоря пригласили доллар.

В результате сейчас мы живем в нелепейших условиях, когда по стоимости 2/3 денежного оборота страны - это чужая валюта, над которой мы не имеем никакого контроля и через которую мы, обнищавшая Россия, финансируем богатую Америку. В последнее время у меня складывается ощущение, что бездумная эпоха кавалерийского натиска вроде бы кончается, за последний год начинаю замечать какие-то признаки здравого смысла в нашем руководстве".

Евгений Ясин, бывший министр экономики РФ, директор Экспертного института: "Ценность того, что было сделано, намного выше тех ошибок, которые были тогда допущены. Когда мы подошли к 1992 г., все возможные сроки для реформ были упущены. Нормально было бы начинать их в 1965 г. или продолжать косыгинские реформы. А 1992 г. подошел такой момент, когда надо было выбирать: либо мы возвращаемся назад и восстанавливаем командную экономику, либо должны быстро двигаться вперед и сформировать предпосылки для создания рыночной экономики. В 1990 г. была подготовлена программа "500 дней", которая определила, что нужно сделать для того, чтобы создать исходные условия для развития рыночной экономики. Говорили, что нельзя построить рыночную экономику за 500 дней. Действительно, нельзя, но изменить ситуацию так, чтобы после этого рыночная экономика могла развиваться, было возможно. И это было не только в программе "500 дней", если взять программы, которые готовились в правительстве Рыжкова, и те обсуждения, которые происходили за рубежом, - они все приводили к одним и тем же выводам. Сейчас, когда реформы, начатые в 1992 г., произошли и когда одним пакетом за короткое время были проведены либерализация экономики, открытие страны, введение свободного курса рубля, создание налоговой системы и все это сопровождалось очень тяжелыми последствиями для страны, промышленности и населения, всякие критические замечания, конечно, естественны. Но на самом деле это было огромное достижение, это был перелом, который вывел Россию из наклонной плоскости, по которой она катилась в пропасть, и поставил пускай на не очень высокое место, но на место, с которого можно было выбираться наверх. Если сегодня в нашей стране уже ощущается какой-то подъем, то это не только из-за цен на нефть или девальвации 1998 г. - это и потому, что были проведены те реформы. Ну а ошибки при таких революционных изменениях, конечно, бывают. Надо было искать какие-то решения со сбережениями, надо было быть более решительными в либерализации. Скажем, цены на нефть в январе 1992 г. были повышены в пять раз и оставлены государственными: с моей точки зрения, это в значительной степени определило тогда высокий уровень инфляции. Таких "блох" можно наловить много. Но за те полтора года (а это как раз почти 500 дней) мы сделали скачок, который изменил лицо России".

Приватизация.

Темпы приватизации, заданные правительством Гайдара, впечатляют как ее сторонников, так и ее противников (см. табл.). Главные действующие лица этого процесса изложили свои мотивы и понимание "приватизации по-российски" в одноименной книге. Из "скандальной" книги "Приватизация по-российски" Максим Бойко: "В стране вовсю развернулась спонтанная приватизация. Директора предприятий, руководители министерств и ведомств действовали в полном соответствии с экономической логикой: делали свой маленький (а кто и не очень) бизнес. Правда, они не могли извлекать личную выгоду законным путем. Хотя они и контролировали предприятия, но не были их владельцами и потому не могли получать прибыль открыто, законно. Поэтому заключались контракты на продажу продукции по заниженным ценам, помещения и производственное оборудование сдавались в аренду подставным фирмам, выдавались кредиты, которые потом не возвращались... И пока "ученые мужи" дискутировали о том, поймет ли русский народ, что такое прибыль, дивиденды, самые шустрые представители этого народа уже энергично преумножали свои доходы, пуская на ветер формально остававшуюся государственной собственность".

Анатолий Чубайс: "А почему нельзя было подождать? - часто спрашивали нас потом, когда дело было сделано. - Почему не разобрались для начала с инфляцией, с производством - кто эффективен и работоспособен, а кто не имеет шансов на выживание в конкурентной экономике? " Излюбленный аргумент наших оппонентов - китайский опыт. Вот, мол, как надо было реформировать: медленно и постепенно, под жестким контролем государства. Ну что можно ответить таким поклонникам восточной мудрости? Какой может быть жесткий государственный контроль, если государственная структура разрушена до основания? Помню страшный "табачный бунт" в Питере в 1990 г. Тогда я понял, что такое отсутствие табака. Это покруче, чем отсутствие мяса. Народ совершенно "сдвигается" на почве курева, ведь табак, по сути дела, продукт наркотический. Каждый день составлялись сводки: столько-то осталось, столько можно завезти. Как с театра боевых действий". Аркадий Евстафьев: "Казалось, как можно провести стремительную массовую приватизацию в стране, где вот уже третье поколение понятия не имеет, что такое частная собственность? Депутаты злорадно предрекали: две трети населения отдадут свой чек за бутылку. По прикидкам французских политологов, 80% населения не захотят включиться в процесс приватизации и при первой же возможности обменяют свои чеки на водку или колбасу". Альфред Кох: "В ходе ваучерной приватизации рядовой работник "Норильского никеля" получил по закрытой подписке примерно 300 акций своего предприятия. Если он сумел продать эти акции на пике спроса ($16 - 17 за акцию), он получил за них около $5000. Собственники же крупных пакетов вполне могли заработать на ваучерной приватизации средства, необходимые для участия в денежной". Максим Бойко, Альфред Кох: "Со "Связьинвеста" можно отсчитывать историю неолигархического, конкурсного, конкурентного российского капитализма. Эпоха джентльменских соглашений между олигархами-банкирами закончилась, настало время честной конкуренции. Именно эти перемены и вызвали скандал вокруг телекоммуникационного гиганта, переросший в банковскую войну".