Школьный театр

Десять дней назад режиссер Анатолий Васильев и его постоянный соавтор художник Игорь Попов стали лауреатами "Триумфа". "Есть две дороги. По одной идет современный театр, по другой - Анатолий Васильев", - сказал вручавший Васильеву премию Олег Меньшиков. По этой "своей дороге" Анатолий Васильев ушел уже гораздо дальше, чем можно было предположить 14 лет назад, когда 24 февраля 1987 г. в подвале на Воровского, 20, открылся его театр "Школа драматического искусства". Последней постановкой этого театра стал "Моцарт и Сальери". После того как несколько месяцев назад трагически погиб исполнитель роли Сальери, спектакль был снят с репертуара, и с тех пор все, что происходит в пространстве васильевского театра, вновь скрыто от посторонних глаз. - Скажите, смогут ли в России увидеть ваш спектакль "Моцарт и Сальери"? - После смерти Владимира Лаврова это связано с большими проблемами. Нет актера, который мог бы сыграть роль Сальери. Ведь речь не идет об исполнении. Владимир Лавров был носителем стиля, а не исполнителем. Умер носитель стиля. Заменить его - это проблема. Григорий Гладий, которому я благодарен за то, что он сыграл Сальери в Риме на гастролях, до сих пор остается для меня единственным артистом, который мог бы справиться с этой ролью. Но Григорий не может играть постоянно. Его нет так же, как и Владимира. Владимир ушел из жизни, Григорий ушел из России. Он человек из Канады и провел там 10 лет, не самые лучшие 10 лет своей жизни. Да он и не был никогда в России, он ведь украинец. Его родной язык - украинский. Пишет он по-украински, разговаривает по-украински. Он разговаривает на русском так же, как на французском и на английском. - И непонятно, когда он сможет приехать? - Никогда. Нет, он может, конечно, приехать недели на две. Но зачем? За две недели что можно сделать? - Какие спектакли будут показывать в вашем новом театре на Сретенке? - Я не хочу ничего об этом говорить, пока здание театра не будет построено. Ничего. Потому что очень непродуктивно что-то обещать. Мне не нравится, как идет строительство, и всякий раз, возвращаясь со стройки, я думаю только об одном: а не поехать ли в "Аэрофлот", чтобы взять билет на самолет и навсегда покинуть эту перестройку... Нашествие прошлого на настоящее.

- Вы чувствуете какую-то связь с тем, что происходит сейчас в России? - Я когда-то уже говорил, что только один раз, причем в возрасте зрелого мужа, чувствовал себя вместе со своим народом. Это был очень короткий период. Думаю, он пришелся на 87 - 88-й, 90-й годы. То есть два-три года в моей жизни реально это было, а потом... Исключая детство, когда я был вместе с природой. - Как вы считаете, с 90-х годов многое изменилось? - Внешне изменилось многое, но уклад - как уложены отношения между людьми и что они из себя представляют, связи между людьми - все осталось прежним. Что это значит? Дело все в том, что то, что мы называем укладом, существует столетиями. Это не может быть преодолено за одну человеческую жизнь, даже за две. Мы в начале века уложили себя в новое русло. Готовились к этому очень долго, от середины XIX в. начиная. И укладывали себя реально уже от 1905 г. Потом мы закрепили этот уклад крепостью силы и страха. С тех пор живем в нем. Мы унаследовали то, что было, пережив трагические события, когда миллионы людей было убито. Мы вычистили людей и ценою многомиллионной чистки сплавили новую ментальность. Справиться с таким состоянием общества очень трудно. Единственный для меня способ жизни здесь - способ художественный... Мне легче, я могу переплавить все эти свои настроения и мысли в какие-то художественные образы. Это лучше, чем прямое высказывание. И когда я уезжаю в Европу, я, как эмигрант, начинаю любить Россию больше. - Как, на ваш взгляд, развивается культурная ситуация в России? - Когда я здесь, мои наблюдения очень нехороши. Обилие пародийной культуры очень настораживает. Всякая пародийная, суррогатная культура появляется накануне ожесточения. Это просто мои впечатления - у меня нет никакой реальности, для того чтобы об этом говорить! Все строится на суррогатах. Культура, которая распропагандирована как массовая, имеет свойство быть привитой. Рой пчел жалит тех, кто попал в пчельник. Ужаленная публика расходится с этой культурной прививкой. Я не думаю, что развивается, это неправда. Назовем - закатывается. Это закат, бум заката. В России можно заниматься теперь только бульварным театром. Между ним и реалистической драмой уже нет большого различия. Практически остался только бульварный театр. И реалистическая драма переварилась в бульварную драму, написанную и сыгранную русским реалистом, который кокетничает с бульварной публикой. Отличие коммерческого театра от некоммерческого почти незаметно. А кто-то уверяет себя, что занимается некоммерческим театром, как будто купил индульгенцию - потому безгрешен. Как будто у него есть индульгенция от самого К. С. - Вам больше нравится ставить спектакли с европейскими актерами? - Европейские актеры - другие. Они другие по основному признаку - они благодарны режиссеру, который с ними работает. Русский актер - крепостник. Он должен быть изображен на картине с розгами. Стоит над режиссером, с которого содрал штаны, оголил задницу, и сечет его розгой. Несмотря на таланты - это по определению самодурство. Русское племя, которое еще не проснулось от крепостного права! Европейские актеры этими качествами не обладают. Русскому актеру надо, чтобы режиссер на него батрачил и сечь его. Высечь - значит отблагодарить режиссера за то, что он с ним работал. А после того, как высечет, он плачет или замаливает грехи в церкви. А чаще всего у гроба режиссера. - Нужно ли снимать театральные спектакли? Как сохранить впечатление от искусства театра? - Визуальное искусство будит желание повторять, а буквы будят воображение. Фиксация творчества в словах, в формулах - более полезна. Даже не полезна - правильна. - Какая из написанных формул для вас сейчас наиболее важна? - Уйдя от старого театра, я всегда возвращался к нему. Было первое возвращение, второе и т. д. Я несколько раз возвращался, потому что люблю возвращаться в прошлое. - Вы написали после смерти Гротовского: "Умер последний из Великих, театр начнется заново". Каким он будет? - На фронтоне здания своего нового театра я хотел бы написать не "Школа драматического искусства", а "Школьный театр". Потому что будущее театра - это школьный театр, мистериальный, тот, что в XVII в. породило монашество. И тогда можно будет сказать, что есть альтернатива бульварному, коммерческому театру. Что есть один театр и есть другой. - Театр всегда был связан с драматургией. Но пьес для школьного театра сохранилось очень мало. - Литургических драм мало, мистериальных - множество. Или, скажем иначе, светских сюжетов гораздо больше, чем евангельских. Но каково обилие живописи на евангельские сюжеты, несмотря на их малочисленность! Как это объяснить?