"Я выпишу доверенность Миллеру"

- А что вообще с вашими планами по добыче нефти? - Они не сильно поменялись за последнее время. У нас остается совместный проект с ENI и администрацией Астраханской области на разработку Северо-Астраханского месторождения. Осенью мы планируем начать на нем этап геологического изучения. Финансирование работ этого этапа полностью взял на себя наш западный партнер. В Ираке у нас есть перспективный участок разведанного нефтяного месторождения. Кроме того, мы ведем переговоры по участию в проекте освоения и обустройства другого действующего нефтяного месторождения. В Алжире у нас с "Роснефтью" совместный проект по разработке нефтяного месторождения. Мы этим партнером очень довольны. С [президентом "Роснефти" Сергеем] Богданчиковым легко и приятно работать: пока что вся программа там реализуется, как и задумывалось. В Оренбурге мы участвуем в разработке мелких нефтегазовых месторождений и имеем заметный объем добычи нефти вместе с "Оренбурггазпромом". Ну и все, пожалуй.

"Я выпишу доверенность Миллеру".

Президент "Стройтрансгаза" и друг Рема Вяхирева ориентируется на "обновленный" "Газпром".

Президент и фактический владелец "Стройтрансгаза" Арнгольт Беккер считает, что его компания заслужила высокую репутацию и крупные строительные подряды от "Газпрома" исключительно благодаря работе, а вовсе не громким именам акционеров. И что плохого, если в совладельцах "Стройтрансгаза" - дети Рема Вяхирева и Виктора Черномырдина, удивляется Беккер. Ведь он знает их с детства, дружит с их отцами, не чужих же в долю брать. Теперь "Стройтрансгаз" имеет гарантированные многомиллиардные подряды, 6% акций самого "Газпрома", и Беккер оценивает капитализацию своей компании в $2 млрд. Но времена меняются: дети Черномырдина уходят из "Стройтрансгаза", как сам Беккер добровольно ушел из совета директоров "Газпрома", отдав свои голоса Рему Вяхиреву. Но в следующем году он выпишет доверенность на свой пакет Алексею Миллеру.

- В конце августа ФКЦБ завершила проверку сделки по передаче "Стройтрансгазу" акций АО "Газпром" и заявила, что не нашла никаких нарушений. В то же время комиссия отметила, что не рассматривала вопрос об участии в этой сделке заинтересованных лиц. Не опасаетесь ли вы новых проверок вашей компании? - С одной стороны, я спокойно отношусь ко всем этим проверкам. "Стройтрансгаз" уже проверяли много раз. И что? Ничего не находили, так как просто нет никаких нарушений, в том числе и в передаче акций "Газпрома" нашей компании. Я уверен, что вариация на тему акций использовалась такими людьми, как Борис Федоров, чтобы дестабилизировать ситуацию в "Газпроме", а потом задешево скупить акции этого российского гиганта. С другой стороны, мне противно, что кто-то ищет любой предлог, чтобы в чем-то обличить "Стройтрансгаз". Между прочим, когда совершалась сделка, ФКЦБ вообще еще не существовало, да и правовой базы нормальной не было. А сейчас некоторые, совершенно позабыв про день вчерашний, пытаются доказать, что передача акций нашему акционерному обществу являлась выводом активов из "Газпрома". Мы не претендовали на акции, но, к сожалению, нам не могли отдать долг за наши подрядные работы деньгами. А теперь с проверками ходят.

- Возможно, проверок было бы меньше, если бы у "Стройтрансгаза" был другой состав акционеров. А так сплошные дети бывших топ-менеджеров "Газпрома". Неудивительно, что это вызывает вопросы.

- Когда мы начали свой бизнес, никаких "сплошных детей бывших топ-менеджеров" не было. Это потом они появились в процессе дополнительных эмиссий акций. Ну и что? У меня есть бизнес, и в нем акционеры - мои дети и мои знакомые. Что же, я чужих людей должен был позвать в свое дело? Вот, говорят, в "Стройтрансгазе" дети [Виктора] Черномырдина. А они с младых ногтей знают все про нефтегазовое строительство. И в моей жизни они появились далеко не вчера. Андрея Черномырдина знаю с тех времен, когда он еще в школу ходил, учебники как-то даже посылал ему к новому учебному году. Да, сегодня Андрей - один из акционеров "Стройтрансгаза". Что же тут крамольного? И является ли это основанием говорить, что "Стройтрансгаз" существует только благодаря помощи старшего Черномырдина? Или помощи Рема Ивановича Вяхирева? Наша компания завоевала безупречную репутацию на нефтегазостроительном рынке своими работами, а не громкими именами акционеров. Мы постоянно совершенствовали свои технологии, свое качество работы, чтобы выдержать жесточайшую конкуренцию. Почему, когда объем строительства компании был небольшим, никто даже не задумывался о ее владельцах? - А как вообще возникла идея "Стройтрансгаза"? - Я эту тему стараюсь обходить, потому что если рассказывать, как все это происходило на самом деле, то некоторым может не понравиться. Многие считают, что они причастны к созданию компании, говорят: "Мы тебя сделали". А меня сделали гораздо раньше мои родители - в 1935 г. И "Стройтрансгаз" придумал я, это мое детище.

Компания начиналась всего с нескольких высококвалифицированных специалистов. Наш первый проект - газификация в Ульяновской области. После того как мы этот контракт завершили, сразу объявился тендер на строительство двух цехов компрессорной станции "Алмазная" на газопроводах Ямбург - Поволжье и Ямбург - СРТО (северные районы Тюменской области) - Урал. Югославы и другие иностранные строительные компании за осуществление этих проектов просили от $80 млн до $100 млн за цех, а мы были готовы сделать каждый цех за $46 - 50 млн. В итоге нам этот подряд отдали. Но не все так просто! У нас уже тогда были "доброжелатели": нажаловались Вяхиреву, и тот дал команду закрыть стройку. Я иду к нему, мы по-настоящему ссоримся. Тогда, используя последний шанс, предложил Рему Ивановичу: "Давайте лучше слетаем на объекты, и вы посмотрите на все своими глазами, прежде чем суд вершить". В выходные мы слетали, и он остался доволен. А в понедельник было правление. Один из сотрудников "Газпрома" попросил Рема Ивановича подписать командировку для специалистов-капитальщиков - их хотели послать в Германию учиться. А Вяхирев ему ответил: "Вы все будете учиться на площадке у Беккера, и следующее заседание правления проведем там".

- В последнее время дети Черномырдина и Вяхирева исчезли из списка акционеров "Стройтрансгаза", раскрываемого на сайте ФКЦБ. Они продали свои акции? - Сейчас определенная категория акционеров, в том числе и дети Черномырдина, хочет продать свои акции. По каким-то своим личным соображениям они больше не хотят участвовать в бизнесе и уже написали официальное письмо юристам "Стройтрансгаза".

- А дочь Вяхирева - Татьяна Дедикова - пока хочет сохранить свой пакет? И каков его размер? - Я ее не спрашивал. Предполагаю, что хочет. У нее должно быть больше 5%. А в общем-то, было бы разумно сейчас все пакеты у других совладельцев "Стройтрансгаза" выкупить для работников компании.

- Сколько сейчас, по вашим оценкам, стоит "Стройтрансгаз"? - Я особо не считал, но думаю, что под $2 млрд.

- То есть ваши личные 20% в уставном капитале "Стройтрансгаза" можно оценить в $400 млн. Вы богатый человек.

- Да ладно, я же при себе такую сумму не имею. Я назвал просто теоретическую стоимость акций компании, а не живые деньги. Знаете, когда насущные потребности удовлетворены, деньги как таковые интересуют мало. Квартира, гараж, машина и полные закрома - это еще не гарантия счастья, хотя кто-то, быть может, со мной не согласится. Я - богатый человек прежде всего в том смысле, что у меня замечательная семья, дети - сын и три дочки, внуки. И моя цель, мечта, задача, назовите это как хотите, - поднять их на ноги и научить, как самим делать свою жизнь радостной и полной смысла.

- А что за новый акционер у вас недавно появился под названием "Газдевайс"? Это какой-то фонд? - Нет, это наше 100% -ное дочернее предприятие, которое выпускает газовые счетчики нового поколения. У "Стройтрансгаза" доходы есть, а у "Газдевайса" пока нет: мы ему дивиденды на акции платим. Однако наш завод - очень полезное для страны предприятие. Иностранные компании завозят в нашу страну счетчики по цене $37, а мы производим счетчики, соответствующие лучшим мировым стандартам, по цене $26. Есть разница? - Насколько для вас оказались неожиданными отставка Вяхирева и назначение на его место Алексея Миллера? - О предстоящей отставке мне было известно к 30 маю. Думаю, что о ней знал и сам Рем Иванович. В любом случае ни для кого это событие не стало каким-то ударом. Все понимали, что рано или поздно отставка произойдет: не снимут сейчас - снимут через шесть месяцев. Что делать? Это жизнь. По поводу назначения на пост нового главы "Газпрома" я слышал два варианта, в одном из которых и фигурировала фамилия Миллер.

- Почему вы сняли свою кандидатуру в совет директоров "Газпрома"? - Я из этого секрета не делаю. У меня еще месяца за три до избрания нового совета директоров возникло желание снять свою кандидатуру по такой простой причине, как увеличение объема работ в собственной компании. Слишком незамысловато? Но это факт. "Стройтрансгаз" вышел на международный рынок, мы участвуем в тендерах на очень престижные в профессиональном плане контракты, мы ведем строительство трех крупнейших в родной стране газопроводов и обустройство с вводом в эксплуатацию газоконденсатного месторождения Заполярное. Без серьезной концентрации на своем деле нельзя добиться успеха. Конечно, коллеги убеждали меня остаться в "Газпроме". Однако мои доводы о том, что с нашими 6% акций нет смысла принимать решения в такой компании, оказались сильнее. Поэтому мы отдали свои голоса в пользу Вяхирева и Шеремета. В следующем году выпишу доверенность на голосование Миллеру.

- Вы уже наверняка успели с Миллером познакомиться. Как вы оцениваете его в роли нового руководителя "Газпрома"? - Вопрос очень хороший, и ответ будет четкий. Я познакомился с Миллером, когда он был замминистра энергетики и курировал вопросы внешнеэкономической деятельности России. Мне приходилось несколько раз сталкиваться с ним по работе. Например, в Ирак вместе летали. Человек он достаточно развитый, впитывает всю информацию сразу, очень быстро находит решения. Миллер как новый глава "Газпрома" вызывает симпатию: не разбрасывается словами и ценит профессионалов своего дела. Еще не было случая, чтобы он отказался со мной обсудить производственные вопросы. Конечно, стараемся часто его не отвлекать, понимаем, что у человека идет процесс ознакомления. Думаете, легко изучить такую громадную компанию, как "Газпром"? А управлять? Во главе этой компании всегда был и будет не тот, кто полон амбиций, а тот, кто смел, не боится ответственности.

- Но "Стройтрансгаз" довольно долгое время является главным подрядчиком "Газпрома". Вы обсуждали с Миллером вопрос о сохранении этого статуса? - Нет, такой вопрос мы не обсуждали. Я, конечно, сразу сказал Миллеру: "На нас можно положиться, мы строим качественно и всегда сдаем объекты в срок". Но сама наша работа красноречивее всяких слов - именно за это нас и уважают. Ведь есть примеры других подрядчиков. Строит же не один "Стройтрансгаз"! Вот возьмите газопровод Починки - Изобильное, 600 км трубы проложили компании, чьи названия называть не хочется. Настроили такого, что "Газпром" издал приказ близко такие компании к строительству трубопроводов не подпускать. А "Стройтрансгаз" очень ревностно относится к качеству своих работ, шлифует мастерство, использует новейшие технологии. Такого ни в одной западной компании не найдешь! К примеру, признанный уровень дефектов в строительстве трубопроводов составляет на мировом рынке 7%. А у нас на турецкой трубе этот показатель составил всего 2%. Следовательно, зачем заказчику, будь то "Газпром" или еще кто-то, страдать головной болью типа Починки - Изобильное? Заказчику нужен объект, который будет устойчиво работать. Мы знаем, что являлись генеральным подрядчиком "Газпрома", потому что мы лучшие в России в нефтегазостроительной отрасли. А на все остальное - слухи и вымыслы по поводу наших контрактов - не реагируем. Время покажет, что "Стройтрансгаз" - это действительно надежная и профессиональная компания, которой соотечественники могут гордиться.

- А "Газпром" продолжит выдавать вам гарантии по кредитам? - Что значит "продолжит выдавать"? Под гарантии "Газпрома" мы брали только два кредита для обустройства Заполярного, одного из крупнейших в стране месторождений. Кстати, Заполярное было открыто еще в 50-е гг., но его обустройство тормозилось по причине сверхсложных для работы климатических условий и достаточно крупных капиталовложений. Наша компания взялась за этот сложный объект потому, что ввод Заполярного в эксплуатацию даст России прирост газодобычи более 100 млрд куб. м газа в год. Думаю, это хорошая цифра. Мы уже подготовили к эксплуатации установку N 1 по подготовке и очистке газа. Работаем, стараемся. А для того чтобы получать кредиты, нам гарантии "Газпрома", в общем-то, не нужны. Мы, например, приобретали современную технику на достаточно большую сумму у японской компании Marubeni без чьей-либо помощи. Уверен, что и в дальнейшем сможем быть самостоятельными в этом плане.

- Сейчас ежегодный объем заказов "Стройтрансгаза" составляет около $1,5 млрд. Из них большая часть приходится на заказы в России. Вы планируете как-то изменять эту пропорцию и больше работать с зарубежными партнерами? - Я думаю, что основные объемы работ, а это 70 - 80%, останутся у нас, в России, так как именно здесь реализуются самые крупные проекты. В мире нет магистрали, аналогичной нашему газопроводу Ямал - Европа: 5000 км трубы от Уренгоя до границы с Польшей. Если бы в Европе строили нечто подобное, западные бизнесмены столько бы шума подняли! А их журналисты, кстати, трубили бы об этом всему свету. Мы слишком скромны, чтобы кричать о своих делах, все надеемся, что родные журналисты сами заинтересуются такими уникальными стройками. Увы, отечественную прессу эта тема не привлекает. Кстати, по поводу проектов в России. Мы хотим работать не только с "Газпромом". Сейчас многие нефтяные компании стали больше вкладывать в обустройство месторождений, что для нас очень важно. У специалистов "Стройтрансгаза" отличный опыт по обустройству месторождений, многие из нас всю жизнь этим занимаются. Поэтому надеюсь, что нашу компанию будут активно привлекать к сотрудничеству российские заказчики. Хотя, конечно, мы будем очень стремиться к завоеванию ведущей позиции на международном рынке нефтегазового строительства, тем более что по ценам мы абсолютно конкурентоспособны. А все, что касается темпов и качества строительства, - с нами соревноваться достаточно трудно.

- И какие у вас планы? - Мы завершили турецкую часть газопровода "Голубой поток". Сейчас созданный в Турции консорциум по строительству трубопровода Баку - Джейхан объявил конкурс проектов. Мы собираемся в нем участвовать. Хотя доходят слухи, что иностранные партнеры часто дают Botas такой совет: "Российская компания "Стройтрансгаз" прекрасно себя показала у вас, сработала быстро и с хорошим качеством. Лучше им подряд отдать сразу". Недавно мы приступили к строительству нефтепровода в Алжире - его длина 400 км. Участвуем в тендере - и у нас неплохие шансы - в Индии, где планируется построить нефтепровод протяженностью более 1000 км. Идет процесс рассмотрения предложений участников тендера индийским заказчиком.

Одновременно идет подготовка ТЭО реализации проекта в Сирии. Есть также желание участвовать в объявленных ливийскими нефтяными и газовыми компаниями проектах, в частности в тендере на строительство газопровода Мелита - Триполи диаметром 34 дюйма. У нас было предложение поучаствовать в тендере на строительство 1000 км газопровода Мозамбик - ЮАР. Но конкуренция огромная! Борьба очень жесткая: кто-то постарался, чтобы "Стройтрансгаз" не был включен в список. Сейчас есть предложения по нефтяному шельфовому месторождению в этой стране. Но мы пока воздерживаемся от участия в таком деле.

- А почему вы все-таки хотели участвовать в конкурсе по "ОНАКО"? - А черт его знает - трудно сказать. Если честно, то иметь такую компанию, конечно, хотелось бы. Но на конкурс-то пришлось идти не в одиночку, а с такими гигантами, как "ЮКОС" и "Сибнефть". "Стройтрансгазу" с ними не сравниться. Признаться, я никогда не ставил "ОНАКО" наравне с нашими основными проектами. Интуиция подсказывала, что мы там не пройдем. Поэтому, когда сообщили о проигрыше "Стройтрансгаза", я не очень-то и расстроился. Особенно когда узнал, что победитель заплатил больше $1 млрд. Мы народ скромный, у нас таких денег нет. Замечу, что в наши планы вовсе не входит стать крупнейшими нефтяниками. Но само направление - добычу нефти - мы будем развивать, потому что на одной ноге стоять достаточно сложно. Надо осваивать что-то новое. Безусловно, сегодня у нас большой объем строительных работ. Но они, я повторюсь, в основном находятся в России. В Европе, в США у нас таких проектов нет, да и получить заказ там довольно сложно, потому что у них защищают местных производителей. В Штатах мы пытались работать года четыре тому назад - не то чтобы там деньги были хорошие, но хотелось показать уровень российской технологии, создать себе имидж. Но для того, чтобы сварить в штате Небраска 50 км трубы, мне потребовалось решение сената. Как же, иностранная компания зашла на их территорию! В конце концов проект был реализован, но развивать нашу деятельность на рынке США нам не дали. Да, к ним невообразимо сложно зайти! Совсем иначе, чем у нас. К примеру, тот же Сахалин, где на строительство 1000 км трубопровода заказчики намеренно пригласили зарубежные компании. А мы, российские производители, где тогда будем? А ведь у нас собственные крупнейшие мощности в строительстве и новейшие технологии. Это же просто безобразие! - Да, на Сахалине вышла некрасивая история с тем, что вас даже не допустили к тендеру на строительство завода по сжижению газа.

- Меня это возмущает. "Стройтрансгаз" хотел бы участвовать в реализации проектов "Сахалин-1" и "Сахалин-2", и, главное, мы готовы строить там быстро, качественно и дешево. Нельзя забывать и о таком существенном факторе, что все деньги будут оставаться здесь, в России. А иностранные компании, понятно, здесь будут экономить на всем, включая зарплату нашим рабочим, а основные деньги вывезут. Однозначно! Зачем, скажем, возить на Сахалин камни из Японии? У нас что, своих камней нет? Есть, но эти компании сделают вид, что нет, и будут и камни, и трубы, и все, что можно и нельзя, тащить отовсюду, но не из России, причем как можно подороже. Всем вроде бы это ясно, но никто решения в пользу российских строителей не принимает.

- А Минэкономразвития вас разве не поддерживает? - Да, конечно. Я хочу сказать огромное спасибо Герману Грефу. Новому министру энергетики Игорю Юсуфову за поддержку тоже огромное спасибо. Мы не так давно встречались с ними, и оба министра произвели на меня отличное впечатление. Приятно, когда мудрые люди бывают молодыми. Мы обсуждали разные вопросы, в том числе и по Сахалину. Я пришел к выводу, что позиция этих министерств очень конструктивная и деловая. "Стройтрансгаз" 10 лет уже существует, но раньше хоть бы кто-то из чиновников позвонил и сказал: "Нам надо с вами познакомиться, поговорить". А министр энергетики Юсуфов позвонил. Такого никогда раньше не было! Возможно, для госпредприятий делалось исключение, но не для акционерных компаний. Мне кажется, что ситуация меняется в лучшую сторону: впервые глава государства заботится о престиже российских компаний. Мы, впрочем, как и все другие компании, чувствуем помощь государства, поддержку президента, премьера и вице-премьеров в получении российскими компаниями зарубежных контрактов. Это, безусловно, приятно.

- Вы, российская строительная компания, за время своей работы наверняка сталкивались с различными трубами и зарубежного, и российского производства. Насколько, на ваш взгляд, необходим проект строительства Завода по производству труб большого диаметра? - Коллеги в Германии скажут: "Опять Беккер выступил, не может помолчать". Мне же с ними еще работать! (Cмеется.) Конечно, каждое государство должно стремиться к тому, чтобы производить собственные комплектующие. Все так делают. Ведь какой смысл платить миллиарды на сторону - надо у себя все делать. Мы немного припозднились с этим, я считаю. А сейчас это лучше было бы сделать за счет реконструкции действующих или простаивающих заводов, не тратя при этом огромные деньги на строительство абсолютно новых предприятий. Но это мое личное мнение, а оно в этом вопросе мало кого волнует, тем более что вопрос-то уже решен.