ПРОЕКТ "Б": Гражданская Азия
Обратили ли вы внимание, что гражданского общества вдруг не стало? Осенью от него некуда было деться, как от дождя с ветром, оно било в глаза и лезло в уши. Но наступила зима, и все утихло и важно скрылось под снегом, исчезло, испарилось, растворилось без остатка. Тому есть простейшее объяснение. В ноябре в Кремле торжественно открылся и закрылся Гражданский форум. Он прошел во всех смыслах слова, и с лексикой, которой во время его подготовки пестрела буквально вся пресса, тут же распрощались за ненадобностью. Так человек, вернувшийся из путешествия, мгновенно забывает "спасибо", "добрый вечер" и "будьте добры", выученные им в экзотической стране, которую он с удовольствием посетил, с тем чтобы никогда туда не возвращаться.
Казалось бы, впору запричитать и заохать: без гражданского общества не бывает ни демократии, ни правового сознания, ни свободы слова, ни рынка, ничего вообще хорошего. Но охать нет охоты - от гражданских поползновений в России одни только убытки.
За две недели, прошедшие после 11 сентября, власть, не советуясь ни с каким обществом, решительно стала Западом, и страна продвинулась по пути Петра Великого едва ли не дальше, чем за последние два века. Но потом она обернулась своею азиатской рожей - за тот же самый срок, за две недели, Россия откатилась на Восток и в пространстве, и во времени, в самые напыщенные брежневские времена. Две недели Олимпиады - это две недели реванша общества, взявшегося доказать, что власть в России и сегодня единственный европеец.
Тучные обозреватели, политические, экономические и литературные, не имеющие ни малейшего представления о спорте и даже кичащиеся этим, принялись важно судить олимпийское судейство. Обиды, праведные и не слишком, без разбору копились и бережно, по-плюшкински складывались, слезы душили, негодование росло, попранное национальное чувство восстало и заговорило, залаяло, и пошла писать губерния руками, дрожащими от гнева. Две недели страна себя взвинчивала, накручивала и требовала жертв. Антитеррористическую коалицию собрались поменять на лыжницу Ларису Лазутину.
Но, положим, это был исключительный случай - чего не натворит задетый по национальности человек. Его другие гражданские порывы будут благотворны. Нет, не будут. Пример из жизни кинематографистов: тут национальное чувство ни при чем, тут всего лишь корпоративная склока. Не полюбилась Никите Михалкову киноакадемия "Ника", и он решил создать свою. Дело хорошее. И позвал туда Эрнста с Добродеевым, что было уже странно - начальники двух телевизионных каналов, видимо, дебютировали как кинематографисты прямо в михалковской академии. Странность быстро объяснилась: впервые за 15 лет "Нике" собираются отказать в телетрансляции ее ежегодной церемонии - и по первому каналу, и по второму. Две киноакадемии на месте одной - это немного смешно, но как на Западе: множественность - главный признак гражданского общества, гарант конкуренции и свободы слова. Так задумано у них. У нас получается наоборот: множественность - это гарант отсутствия конкуренции и свободы слова.
Смешно уже, как на Западе, а грустно по-прежнему, как на Востоке.