ОТ РЕДАКЦИИ: Грабли Березовского
Приватизация нефтянки фактически приостановилась после того, как в 1997 г. политическую жизнь страны буквально сотрясала война за "Роснефть". После дефолта и триумфального воцарения в премьерском кресле Евгения Примакова мысль о том, что государство не должно остаться без собственной нефти, приобрела характер политической аксиомы. "А если завтра война? " "А стратегические цели? " В России все время спотыкаются об одно и то же: государство - это функции, а не собственность. Чтобы осуществлять эти функции, в том числе мобилизационные и по созданию стратегических резервов, государству не нужно управлять собственностью, но лишь законодательно прописать свои права и соответствующие механизмы. Хотя бы подобные тому, по которому частные нефтяные компании поставляют сегодня часть нефти на внутренний рынок по балансовым заданиям. Так же, как не нужно государству владеть и управлять железнодорожным полотном для того, чтобы обеспечить, "если завтра война", беспрепятственное движение военных составов по нему.
В первые послепраздничные дни граждане страны, еще интересующиеся политическими и бизнес-баталиями, имели случай испытать эффект дежа вю. Быстрая и яростная схватка за руководящий пост в государственной нефтяной компании "Славнефть" разворачивалась по лучшим канонам российской приватизации образца 1996 - 1997 гг. Были, правда, и черты новой, постъельцинской поэтики: немедленное возбуждение против конкурента уголовного дела и угроза ареста - это уже из арсенала эпохи бесстрашных силовиков. Кульминацией информационной войны стала модная в нынешнем политическом сезоне картинка: борьба за "Славнефть" была интерпретирована в контексте противостояния "московских" и "питерских".
Выяснение точной картины, кто за кем стоит и кто с кем боролся, безусловно, увлекательно. Но, может быть, еще важнее присмотреться, за что боролись. Противники назначения Юрия Суханова руководителем компании указывали на то, что он традиционно связан с "Сибнефтью" и командой олигарха Абрамовича, и обвиняли его в том, что, являясь вице-президентом "Славнефти", ответственным за поставки нефтепродуктов на внутренний рынок России и Белоруссии, он продавал часть нефти через цепочку посредников структурам Абрамовича, которая уже затем реализовывалась на внешнем рынке по нормальным ценам. Противники противников Юрия Суханова, в свою очередь, намекали, что альтернативный кандидат в президенты "Славнефти" Анатолий Барановский (как и некоторые другие топ-чиновники компании) связан со структурами Межпромбанка и будет делать примерно то же, но только в пользу своей "материнской" структуры.
Речь идет о схеме, авторство которой приписывают Борису Березовскому: внедрение своих менеджеров в государственную компанию и проведение своеобразной серой приватизации. Обострившаяся в преддверии продажи пакета акций "Славнефти" борьба за кресло ее президента продемонстрировала, что старая проблема все еще актуальна. Нет такой национальности "государственный менеджер". Даже профессии такой нет: менеджеры приходят из частных компаний и уходят в них. И на таком сверхдоходном рынке, как нефтяной, сосуществование нескольких госкомпаний в среде мощных частных нефтяных групп ведет к повторению все той же коллизии, а возможности государства по контролю и управлению своей нефтяной собственностью более чем призрачны.
Другим, более серьезным аргументом сохранения нефтяных компаний в собственности государства является то, что они приносят в казну постоянный доход, значительно превышающий то, что может быть выручено при однократной продаже. Однако механизм получения такого рода доходов государством также хорошо известен - это рентные платежи. Государство может и должно получать доход за использованные ресурсы, но не от процесса добычи и реализации их. Государство имеет определенные права на добываемую нефть, но это не значит, что оно должно владеть буровыми установками, вышками, цистернами и пр. И всем этим управлять. Иначе конфликта интересов на всех уровнях избежать не удастся. Вполне объективного конфликта, помноженного на хорошо известные традиции государственного управления в России.
Вряд ли решением проблемы станет и задуманная правительством продажа 19,68% акций "Славнефти", подразумевающая, что контрольный пакет все же останется у государства. Благодаря жесткой информационной схватке за пост президента компании страна узнала, что в руководстве "Славнефти" странным образом оказались две группы менеджеров - связанные с "Сибнефтью" и с Межпромбанком. Совершенно случайно именно эти структуры претендуют и на продаваемый пакет. Что будет происходить после продажи пакета одной из них, более-менее очевидно. Компания будет уже легально интегрироваться со структурами нового акционера (будь он из "московских", "питерских" или "клинских") и переходить под контроль его менеджеров. А государство будет вновь делать вид, что управляет ею, путаясь в том, где кончается частный интерес и начинается государственный, и принимая на себя политические удары от скандалов вроде того, что разыгрался перед страной на майские праздники.